Записки 'Бандитского адвоката'

Мои собеседники молчали. Первое, что пришло мне в голову: Солоника убили. Значит, письмо воров в законе возымело действие. А может быть, он сам кого-то убил в разборке? А что, если самоубийство...

- А что случилось? - повторил я еще раз с нескрываемым волнением.

Вероятно, собеседники проверяли мою реакцию, чтобы понять, насколько я посвящен в то, что произошло. Майор молча посмотрел на людей в штатском, те кивнули ему, и он ответил:

- Ваш клиент вчера ночью, вернее, сегодня утром бежал... ".

- Как бежал?! - вырвалось у меня. - Не может быть! Разве отсюда можно убежать?

Майор неохотно ответил, пожав плечами:

- Выходит, возможно.

В разговор вступил человек, сидевший в стороне от стола:

- А что бы вы могли все-таки сказать о поведении вашего клиента накануне побега? О чем он говорил, что его интересовало? Что вы можете вспомнить?

Но я ведь адвокат и не имею права свидетельствовать против своего подзащитного.

- Понимаете, - медленно сказал я, - во-первых, это все же адвокатская тайна...

- Мы понимаем. Но ведь произошло ЧП - сбежал человек. Все спецслужбы Москвы работают сейчас в усиленном режиме. Его ищут, и я думаю, что мы его рано или поздно найдем. И в ваших же интересах нам помочь. Мы будем выяснять, кто причастен к побегу, поэтому от вас мы хотим услышать только искренние ответы. Кстати, мы не спрашиваем о сути вашего дела. Нас интересует только факт его побега, и поэтому мы хотим знать о его поведении.

- Я ничего не могу сказать. Поведение всегда было ровным. Вы ведь обладаете нужной информацией. - Я намекал на аудио - и видеозаписи наших бесед.

- Информацию мы изучаем, - сказал второй человек в штатском, - но нам необходимо услышать ваше мнение.

- Но он со мной этим не делился, да и какой смысл было ему говорить со мной об этом?

Были еще какие-то вопросы. В конце концов меня прекратили расспрашивать и выпустили. Настроение упало, идти работать с Леней С. совершенно не хотелось. Я направился к выходу, но не успел дойти до последней двери по коридору, как меня окликнули. Обернувшись, я увидел одного из моих собеседников в штатском.

- Нам необходимо с вами еще раз побеседовать, но не здесь.

"Понятно, - подумал я. - Наверняка еще и задержат, хотя бы для выяснения личности".

- Я должен с вами куда-то проехать?

- Да, вы правильно поняли, - спокойно сказал собеседник. - Там мы поговорим в спокойной обстановке.

Мы сели в черную "Волгу" с тонированными стеклами. Мой собеседник устроился на переднем сиденье, а рядом со мной оказался незнакомый оперативник.

Я СТАНОВЛЮСЬ ГЕРОЕМ ДНЯ

Всю дорогу до центра я думал об одном: могут ли они вообще меня задержать? Пожалуй, могли бы. Я лихорадочно соображал, нет ли у меня какого-либо компромата в портфеле, в карманах... Но кроме записки, которую передала мне Ирина для Лени С., дескать, жива, здорова, люблю, надеюсь, - у меня ничего больше не было. Пачки сигарет и зажигалки никто не мог у меня изъять.

Машина подъехала к Большому Кисельному переулку, где располагалось Управление ФСБ по Москве и Московской области. Мы вышли из машины. Сопровождающий меня сотрудник в штатском предъявил свою красную книжечку прапорщику, осуществляющему контрольно-пропускной режим, и сказал:

- Он со мной.

Мы поднялись на третий этаж и очутились в приемной какого-то большого начальника. Мой сопровождающий предложил мне сесть и подождать.

Просидел я в приемной минут двадцать, и мне ничего не оставалось, как внимательно разглядывать "предбанник". Это была просторная комната с большими окнами, примерно в два с половиной метра высотой. У одного из них сидел помощник, или секретарь-референт, в военной форме с погонами капитана с синими околышками. На столе стояло несколько телефонов, на одном выделялся герб страны. Стало быть, хозяин кабинета занимает высокий пост в иерархии ФСБ.

Наконец раздался телефонный звонок, помощник взял трубку и сказал:

- Проходите, вас ждут.

Кабинет оказался еще просторнее, чем приемная... Казалось, обстановка кабинета сохранилась еще с тридцатых - сороковых годов, со времен Берии, Абакумова; те же длинные ковровые дорожки, столы с зеленым сукном. Хозяин кабинета был в штатском, а с фотографии, висевшей рядом, смотрел он же, только в генеральской форме.

Мой сопровождающий и собеседник из СИЗО уже сидел перед генералом с какими-то бумагами. Несколько листков лежали перед ним на столе.

- Садитесь. - И он показал мне рукой на стул, даже не представив нас друг другу.

- С вами уже говорили в следственном изоляторе. У нас с вами будет немного другой разговор.

- Пожалуйста, слушаю вас.

- Вы понимаете, куда вы попали?

- Конечно.

- Вы понимаете, насколько серьезна наша организация и какие серьезные вопросы мы решаем?

- Без сомнения.

- Нам необходимо поговорить с вами по поводу побега вашего клиента.

- Но чем я могу вам помочь? Я же все сказал в следственном изоляторе. Ничего больше я не знаю.

- Ну, положим, мы верим вам, - сказал генерал. - Но нас интересует другое. Какие у вас были контакты с работниками следственного изолятора "Матросская тишина" и знали ли вы кого-нибудь из них близко?

Я спросил: