Записки бостонского таксиста

Гриша продолжал улыбаться, полагая, что это очередная шутка, а я начал свой рассказ: «Умирает старый армянин. Вокруг постели собрались дети, внуки, многочисленные родственники. Видно, что умирающий силится что-то сказать. Наконец, он выдавил из себя слово «берегите», один раз, другой. Все, конечно, кинулись к нему: «Кого беречь? Что беречь?» Больному, видимо, полегчало, и он уже внятно произнёс: «Берегите евреев, потому что когда побьют их, то начнут бить нас, армян».

— Напрасно, Гриша, вы так несерьёзно относитесь к моему анекдоту, — с наигранным возмущением заметил я в ответ на реакцию моего собеседника. — Ситуация в нём соответствует нашей. Перефразировав совет старого армянина, я могу рекомендовать, чтобы вы берегли меня. Когда меня не будет, то начнут бить вас, и от хулителей вы не сможете отбиться.

Я появился в компании «Конус» по рекомендации её президента, у которого когда-то начинал свою трудовую деятельность в Америке. Но, если в Киеве звонок директора в отдел кадров — «возьми Петю или Васю», решал вопрос сразу, то в Америке это было полдела или даже меньше. Начальник отдела два часа морочил мне голову, а потом потребовал рекомендации с предыдущего места работы. К счастью мой прежний начальник неожиданно оказался его дядей. Звонок дяди решил дело. Так я очутился в офисе, где находился старожил Гриша.

Боже, как переменчива жизнь в Америке. В Киеве на моём заводе проходили год, десять, и ничего не менялось. Казалось, что и Советский Союз просуществует тысячу лет. А здесь не прошло и месяца, как начальник отдела уволился. Ему повысили зарплату, но не настолько, как хотелось. На освободившуюся должность выдвинули сразу двух сотрудников. Создали, по примеру СССР, коллективное руководство.

Звали моих новых начальников Тим и Том. Тим был рослый молодой мужчина с могучими мускулами. Меня он называл — «маленький парень». Тим целый день что-то жевал, а в промежутках занимался гантельной гимнастикой. Однажды он показал мне эффектную фотографию в газете «Бостон глоб». Фотограф запечатлел Тима в спортивном зале, взметнувшим над головой огромную штангу. Рабочий день Тима начинался с того, что он со вкусом и знанием дела рассказывал о рекламных новостях, которые посмотрел по телевизору накануне вечером. Я, например, если смотрю спектакль или новости дня, то когда они перемежаются рекламой, иду пить кофе. Создавалось впечатление, что Тим делал наоборот.

Том был куда интеллигентней. Во-первых, он много читал, даже в рабочее время. Всегда у него можно было видеть какой-нибудь «бестселлер», на мягкой обложке которого художник изобразил полураздетую красотку или целующуюся парочку. Внешне он был очень импозантный: белокурый, широкоплечий. Девушки сохли по нему, поэтому полдня он вынужден был проводить на телефоне. Сам он никогда никому не звонил, девушки звонили ему. Конечно, и Тим, и Том не любили эмигрантов и евреев. А кто их любит? Но вели они себя вполне политкорректно. В Америке попробуй скажи что-нибудь в адрес евреев, афро-американцев, «голубых» или ещё кого-нибудь — по судам затаскают, костей не соберёшь. В общем обстановка вокруг меня была почти идиллической, и вдруг всё переменилось.

Началось вроде бы невинно. В помещении кафе, которое в компании «Конус» служило также конференц-залом, собрали нашу группу, и президент компании призвал нас ударно поработать, не считаясь с личным временем. Дело было в том, что одновременно поступило много заказов, и надо было быстро расхлебать эту кашу. Президент обратил внимание на семь особо важных работ, и мне тут же, как бывшему ударнику коммунистического труда из СССР, отдали три из них. Я, как человек творческий, тут же представил себе три причудливой формы коллектора. Мощные потоки расплавленной пластмассы вливаются через центральные насадки, тепловые трубочки разносят тепло по плотно сбитому телу коллектора, окаймлённому раскалёнными электронагревателями, а потоки пластмассы, вырываясь из сопел, разбегаются по разным точкам многоместных пресс-форм, из которых выскакивают разноцветные изделия, столь нужные людям.

Тут следует сказать, что в компании «Конус» я числился в передовиках, но не потому что был умнее других. Нет! Я просто придумал систему. Можно провести такую параллель: хозяева игорных домов в Монте-Карло чуть ли не сто лет успешно опустошают карманы своих клиентов; и вдруг объявляется умник, который придумывает систему. Конечно, его помещают в чёрный список нежелательных клиентов, но пока администрация раскачается, он успевает набить свои чемоданы франками или долларами. Так и я — придумал систему.