Записки «черного полковника»

«Ганс» пересел на заднее сиденье ко мне и высыпал из саквояжа несколько пачек западногерманских марок.

– Это все? – спросил я, холодея.

– Нет, – честно признался он. – Это твоя доля, а свою и долю трех помощников я уже взял.

– Слушай, – сказал я ему, – когда я говорил о содержимом сейфа, я имел в виду все, что в нем находится. Ты взял все?

– Да, – ответил он.

– Но там должны были быть папки с документами?

– Они там и были.

– Ты их не взял?

– Взял, но я выбросил их по дороге, в тех папках не было денег.

– А где ты их выбросил? После того как приехал в Восточный Берлин или там, возле старого аэропорта?

– Нет, – сказал он, – я выбросил сразу, как переехал границу Восточного Берлина.

Я никогда столько не ругался про себя, пока мы искали урну, в которую «Ганс» выбросил списки агентуры Ми-Ай-Ди. Было уже светло, на улицах появились мусорщики и уборщики, которые, наверное, удивились такой картинке: взрослый и прилично одетый мужчина выгребает из урны какие-то бумаги и пулей летит к машине, за рулем которой сидит еще более респектабельный товарищ, а быть может, и господин.

«Ганс» вез меня к нашей резиденции и говорил:

– Твоя доля маленькая, потому что мне пришлось нанять трех «быков», а они дорого стоят.

– А без «быков» ты бы не справился? – спросил я только для того, чтобы поддержать разговор.

– Нет, – ответил он. – Надо было связать охрану, а она оказалась физически сильной.

– И это было основное препятствие?

– Да, – сказал «Ганс». – Что же касается сейфа, то это был сейф старой конструкции, которая мне давно известна, и проникнуть в него было парой пустяков.

Корбалевич

Утром следующего дня к Кобалевичу зашел мрачный Гольцев.

– Знаешь, – сказал он, – я тут всю ночь думал и определился, что разведка и контрразведка могут быть искусством… только на последнем штрихе операции, но этот штрих должен обязательно покоиться на системе.

– Ладно, пусть будет так, – примирительно ответил Корбалевич. – Пригласи ко мне Михно.

– Да он уже стоит в коридоре.

– Ты ему сказал, что я его вчера искал?

– Намекнул.

– Леонид Андреевич, – сказал Михно, входя в кабинет, – я вчера на встрече был…

– Ну и прекрасно, садись, есть серьезный разговор. Вот адрес квартиры, по непроверенным данным, это одна из конспиративных квартир каморканского резидента.

– Проверить и подтвердить?

– Да, и сразу продумать вариант установки там аппаратуры слухового контроля. И еще, найди в районе кого-нибудь из старых охотников. Они в то время, когда от нас выводили военных, нахватали для своих нужд мелкомасштабных карт.

– Что приоритетней?

– Первое, но и со вторым не затягивай.

Доклад Михно в отношении квартиры на улице Богдановича обескуражил Корбалевича. Такой невезухи трудно было придумать. Установщики, а за ними и технари дали расклад, что установить стационарную аппаратуру невозможно. Конечно, можно повесить микрофон на Расима, но это очень опасно и может привести к его расшифровке.

– Оставь материалы, – сказал Корбалевич Михно, – я их еще раз посмотрю, а сам смотайся в провинцию, «поохоться» за картами.

После ухода Михно Корбалевич еще раз просмотрел материалы и стал чертить схему факторов, которые мешали установке стационарной аппаратуры в квартире, используемой разведчиками Каморканы.

С позиций нормы инструкций и правил конспирации все было правильно. И это еще раз подтверждало то, что резидент, или «резак», не зря стажировался в Москве и кое-что соображал. Ни сверху ни снизу в квартиру было не проникнуть, так как там постоянно находились люди. Даже при наличии санкции прокурора на проведение оперативно-технического мероприятия ни один оперативный начальник не дал бы разрешение на его реализацию в силу невозможности провести мероприятие достаточно конспиративно.

Еще раз просчитав шансы на удачное проведение операции, Корбалевич пошел к начальнику управления убеждать того санкционировать проведение мероприятия.

К этому времени вернулся Михно.

– Есть в Воложине, – сказал он, – мужичок-лесовичок, который действительно коллекционирует такие карты. Я договорился с ним, что приедет мой приятель, скажет, что от меня, и купит то, что ему нужно.

– Хорошо, – ответил Корбалевич. – А теперь вернемся к нашему мероприятию. Санкцию на его проведение я получил. Но проводить его буду сам. Однако к тебе вопрос: хочешь принять в нем участие?

– Да.

– Тогда давай работать. Ты правильно констатировал, что провести мероприятие невозможно, там все обставлено квартирами с постоянно проживающими соседями. Но скажи мне, с какой из этих квартир удобнее это мероприятие проводить?

Михно, посмотрел на схему, составленную Корбалевичем, и ткнул пальцем в одну из квартир.

– Правильно.

– Но там большая семья, причем отрицательно настроенная по отношению к органам.

– Прекрасно. Хотя это общие слова. Вот тебе задание: составь на каждого из них справку-характеристику. Сколько их там?

– Старики, то есть старик со старухой, плюс сын и невестка, и внук-дошколенок.

– Пару дней тебе на это.

Отпустив Михно, Корбалевич занялся бумагами, но зазвонил телефон. Это был Виктор Сергеевич.

– «Нашего друга» приглашают на пикник, – сказал он.