Записки доктора (1926 – 1929)

«Уж такая моя жизнь прискорбная, такая горькая, что и не пересказать! Муж-пьяница, как получит жалованье, так всё и пропьёт. А деток четверо. Не то что одеть, не всякий день найдётся, чем бы накормить их. О себе уж не думаю: почти что голая хожу. Вчера получил жалованье, пришёл пьяный, ни копейки не принёс домой. До того обидно сделалось, не вытерпела: сейчас, говорю, пойду в уком (коммунар он у меня), – пусть тебя, подлеца, вышибут из партии! “Только посмей, – говорит, – сейчас же уйду и брошу вас всех к чёртовой матери!” А ведь и верно – бросит, не посмотрит и на детей. Уж такой народ стал безжалостный!»

29. IV

«Обидел сын нехорошими словами: проплакала всю ночь и с тех пор всё никак не могу успокоиться».

30. IV

«В деревню хорошо бы поехать: отдохнуть, молочка попить! Только как уедешь-то – всё будешь думать: то об квартере, чтобы не обокрали, а то об муже, а он выпивает. Оставишь одного-то, а он, пожалуй, как есть всё пропьёт!»

2. V

«Занарок[66] к тебе приехала, за сто вёрст, рожоный ты мой! У своих-то, у кревенских, почитай, всю избу пролечила, а всё без толку! Сделай милость, рожоный ты мой, не оставь ты меня, ради Христа! Ради деток-то моих, рожоный мой! А я уж за тебя всю жизнь буду Бога молить, рожоный ты мой!»

4. V

«Всё жили с мужем честь честью, по-хорошему! А нонче, на Пасхе, напился он пьяный и давай меня ножом резать: немного что не дорезал до смерти».

5. V

«Уж какая наша жизнь: самая плохая! И всё через мужей – через кого же больше!?»

«Такая мятеж везде идёт, что просто невозможно!»

«Фершала наши нашли у меня воспаление боковых перепонок».

Фамилии: Комплиментова, Диёнышева.

«Фамилия моя (Комплиментова) – кому ни скажешь, всем нравится. Кому ни скажешь, все говорят: у тебя фамилия выдающаяся!»

Разбитная, развязная девица, лет 20, комсомолка. Накрашенные губы и щеки, стриженая. Всё время хихикает и играет глазами. Просит дать ей какого-нибудь лекарства, чтобы успокоить боли в животе и частые позывы на мочу. На мой совет сделать кой-какие анализы, чтобы точно определить болезнь, и несколько дней полежать в постели говорит: «Какие тут анализы – дело ясное: у меня триппер, а лежать мне некогда: мне сегодня надо ехать на вигоневую фабрику играть в спектакле! Вы дайте мне чего-нибудь на скорую руку: пустяки! Поболит да и отстанет! Я уж привыкла». С тем же развязно-весёлым видом поведала мне, что она на одном году сделала шесть абортов. Вид у меня, вероятно, был весьма смущённый и расстроенный после таких разговоров, потому что девица под конец весело расхохоталась. Целый день было у меня отвратительное настроение, точно прикоснулся я к чему-то скользкому, гадкому, тошнотному.

Молодая крестьянка просит написать ей «бумажку» о болезни для подачи в суд на свекровь, которая гонит её из дома. Когда бумажка написана, спрашивает: «Старухе 75 лет, как думаете – сколько она может прожить? Может, и в суд не стоит подавать, если старуха и так скоро умрёт?!»

15. V

«Говорю мужу: “Если хочешь жить со мной, всё сделаю, как хочешь, и аборт сделаю, а не хочешь, тогда останусь беременной – плати мне тогда алименты”».

20. V

«Вы знаете моего мужа: из себя такой видный и красивый. Вот и поверила, и вышла за него замуж. А теперь и узнала, что он обманщик: на мне на третьей женился. От первой жены у него шестеро деток оказалось, да от второй – трое, а теперь у меня от него 4-месячный ребёнок. Экая я дурища: всё жила честной вдовой, а теперь попала к зверю в образе человеческом. На что ему, окаянному, женщина, когда у него и так две жены настоящие, да ещё и так, на стороне, сколько угодно! Известное дело – обобрал всё моё имущество, а теперь и гонит!»

2. VI

«Хотела было отравиться, до того прискорбно было. Должно быть, только Господь не допустил до греха! Дочка записалась тут с одним. Всё была девчоночка смирная, славная – всё смущалась… А тут вдруг приходит с ним и говорит: “Мама, мы записались!” Пожила две недели, а теперь пришла домой, теперь и сама кается».

«Молодёжь-то нонче – как посмотришь – ужас берёт! Мальчишки 13–14 лет с ножами, с кинжалами, с револьверами, со всяким этим припасом… Поганые все, матерщинники… Нам, женщинам – и старым, и молодым, – пройти нельзя! Как увидишь – так и стараешься обойти сторонкой!»

«Принесла бы вам маслица да сметанки: только вот народу-то боюсь – как бы вам какой неприятности не было!»

«Мы ведь не учёные: поговорить-то с вами не знаешь как, обойтись-то с вами как следует, не знаем».

28. VI

«Как увижу воду, так сейчас же захочется помочиться. Просто беда – не то што к реке – к ведру с водой и то подойти боюсь!»

«Уж так нехорошо пришлось жить! Между трёх сортиров живём: три окна и два ватера – с одной стороны ветер из сортира и с другой, ну и живём как в сортире».

«В жизнь свою никогда не ругался – не то што нонешние! Всего и ругани у меня только: “матушка родная” да “ёлки-палки”. Хошь, спроси кого хошь!»

«Кругом сирота: ни детей, ни мужа, один только поросёнок!»

Июнь 27 года