Записки эмигрантки

Несмотря на все разговоры о том, что в стране огромная безработица, доктора наук метут улицы, да еще и метлы за свой счет покупают, рабочие места в принципе есть, и кто-то на них работает. Или не работает.

Первым местом, куда я набралась смелости обратиться на неродном языке, была единственная в стране лаборатория криминалистической экспертизы при полиции. Я позвонила и попросила о встрече, причем мне еще раз объяснили то, что я и до этого хорошо выучила, т. к. слышала много раз: мест нет и в обозримом будущем не будет, не берут новых эмигрантов, не берут граждан с русским паспортом и старше 35 лет и т.д., дальше и слушать было неинтересно, у меня уже был весь букет перечисленных недостатков. Тем не менее "в гости" я напросилась.

Лаборатория занимала целое крыло фундаментального здания полицейского управления. В этот день все здание было украшено национальными флагами, окружено полицейскими в парадной форме и с автоматами. Флаги развевались, полицейские салютовали всем проходящим, и вообще происходило что-то необычное. Я решила, что раз меня именно в этот день пригласили, то и парад - в честь моего долгожданного приезда. Оказалось, не только. В этот день происходило представление нового министра внутренних дел, и поскольку все равно в такой день никто не работал, заодно позвали и меня. Чтобы два раза времени не терять.

В проходной полицейский при параде долго изучал мой документ, сличал его с мордой лица, звонил по телефону и согласовывал что-то на повышенных тонах, спрашивал откуда и зачем я приехала и во сколько выехала из дома. Но все-таки пропустил. По-моему, его убедило, что я из другого города, eхала не на машине по причине ее полного отсутствия, а на автобусе рейсом 5-30 утра.

На церемонию представления нового министра меня не пригласили, хотя мне очень хотелось. Объяснили, что в штатском нельзя, а которые в штатском, должны иметь персональное приглашение, а мне его прислать ну просто забыли. Но я-то поняла, что на самом деле побоялись, что я затмлю (или затмю?) их замухрыжистого министра. Или мы с ним вдруг кресла перепутаем. Или в прессу я попаду раньше, чем он. Короче, не пустили, а сопроводили в лабораторию, в которой я так стремилась поработать. Кстати, сотрудники на презентацию тоже не пошли, видимо, справедливо полагая, что на министра они еще успеют насмотреться, а я - редкое зрелище и скорее всего, неповторимое.

Чтобы не травмировать начальника своим присутствием сверх необходимого, я сразу поведала ему, что:

понимаю, что экспертов из России приехало много (ну, не так уж чтобы очень много, 3-4 экземпляра, профессия-то не самая массовая), а он один, и лаборатория маленькая;

знаю, кого в полицию берут и кого не берут (см выше);

и вообше пришла потому, что без криминалистики жить не могу, а всех коллег заранее люблю, независимо от страны их проживания.

На этом месте вся лаборатория вздохнула с облегчением и бросилась кормить меня фруктами, сладостями и поить кофе. Как я ни отбивалась, меня почти убедили, что я уже наголодалась в России, и почти умерла с голоду за время 4-часовой поездки на автобусе.

Зато следующие 3 часа мы разговаривали на профессиональные темы, благо зав. лабораторией был вывезен из России ребенком и сохранил очень неплохой русский язык.

Сотрудники очень гордились своим оборудованием. У них действительно были очень хорошие американские приборы, например, сравнительный микроскоп, с дисплеем и полностью компьютеризированный: положил объект на предметный столик и гуляй, он сам по программе сходство/различие отыщет. Самими сотрудниками разработан автономный робот для подрыва подозрительных предметов, в которых может оказаться бомба или взрывчатка. Я потом несколько раз видела этих роботов в действии на улицах городов при подрыве забытых на автобусных остановках сумок и пакетов - необходимое изобретение в условиях Израиля.

Возвращаясь к воспоминаниям о своем первом заграничном визите, признаюсь со смущением, что больше всего меня поразило не оборудование, не сотрудники, не их отношение к незнакомому совершенно человеку, которого они, скорее всего, никогда в жизни больше не увидят, а трепетное отношение к процессу поглощения пищи. Едят целый день с перерывом на обед и кофепитие, наверно, поэтому все худые: организм не имеет привычки делать запасы, процесс питания непрерывен. Гостя кормят радостно и с удовольствием. Настало святое время обеда, от меня отцепили бирку с надписью "гость полиции" (наверно, в отличие от арестованного), и повлекли в столовую. Я отбивалась из последних сил, хватаясь за кошелек и мучительно соображая, хватит ли мне взятых с собой денег из эмигрантского пособия и на обед, и на обратную дорогу. Но оказалось, что для сотрудников обед бесплатный, а я без бирки сойду за сотрудника. Тем более, что половина обедающих, как мне показалось, говорила по- русски.