Записки фаворитки Его Высочества

– Ну ладно. – Рауль опустил глаза на перевязанную ладонь, затем перевел взгляд на огонь. – Когда мне было четырнадцать лет, к власти в королевстве пришел Кристофер Третий, двоюродный брат моего деда. Наше семейство являлось естественным конкурентом для его династии, поэтому он решил подстраховаться. Деду повезло: он как раз находился за границей и добраться до него оказалось слишком сложно. К Мелинде как к девочке отнеслись не слишком серьезно, и ей удалось отсидеться в одном из дальних монастырей. Нашим родителям повезло меньше. Их убили наемники, а меня заперли в Стонридской башне. Это на севере.

– Я знаю, где это, – мрачно сказала я. Про Стонридскую тюрьму слышать доводилось. – И долго вас там продержали?

– Два года.

– Ничего себе!

Принц пожал плечами:

– Это могло бы быть терпимо, если бы я изначально знал, что речь идет о двух годах. Но я на тот момент думал, что останусь в башне на всю жизнь. Причем жизнь могла оказаться невыносимо долгой, а могла закончиться очень быстро, ударом кинжала в спину. Каждый раз, ложась спать, я понимал, что могу не проснуться. Поэтому первое время почти не спал… а потом привык.

Два года? С четырнадцати до шестнадцати? Как вообще можно было вырасти нормальным человеком после такого? А он всего лишь отгородился от мира пеленой высокомерия…

– Что случилось потом, после этих двух лет? Вас выпустили?

– Нет. Дед переправил через границу людей, которые смогли устроить мой побег. Еще полтора года я провел в бегах.

– А потом?

– А потом Кристофер получил то, чего все это время опасался я, – нож в спину. Все остальные годы я прожил вполне спокойно – до недавних пор. Поэтому от права на корону так просто не отказываются, – заключил он, подбрасывая ветку в костер. – Оно покупается слишком высокой ценой, и платят ее, как правило, несколько поколений.

Огонь стал быстро продвигаться по ветке, то энергично подскакивая вверх, то ползком, прижимаясь к самой коре. Листья почернели и, съежившись, опали на землю горсткой пепла.

– Я слишком долго говорил, – заметил Рауль, поворачиваясь ко мне в первый раз за все это время. – Мне это надоело. Теперь твоя очередь. Расскажи, например, в чем секрет магии Говорящих?

– А вы знаете, какие вопросы задавать, – усмехнулась я. – И наверняка знаете, что мне не положено на них отвечать.

От туго заплетенных косичек начинала болеть голова, и я принялась торопливо их расплетать. Впрочем, возможно, голова заболела не от прически, а от услышанного. Но от косичек можно и нужно избавиться, чего не скажешь об информации.

– Но я ответил на твои. Полагаешь, это положено было делать?

В словах принца присутствовала своя логика. В эту ночь правила этикета определенно были нарушены.

– Ваше высочество, вы хотя бы раз видели, чтобы я заставляла животных делать то, что противоречит их собственным свойствам? – вздохнула я. – Ну, скажем, заставляла ли я лягушек говорить, а собак лазить по деревьям?

– Разве для попугаев естественно считать?

– Очень многие животные умеют считать, – отозвалась я. – Даже муравьи. А попугаи существенно умнее. Странно не то, что они умеют считать, а то, что не знают таблицу умножения. Впрочем, не исключено, что они и ее смогут освоить, если найдется достаточно хороший учитель.

– Ты хочешь сказать?..

– Да нет никакой магии, – устало махнула рукой я. – Есть много знаний и любовь… К животным.

Что-то в глазах его высочества заставило меня добавить последнюю фразу.

– И что, совсем никакой магии?

– Ну если только самую малость, – ответила я. – Только вы никому всего этого не говорите. Это большой секрет.

– А как же отвороты, привороты, проклятия и чары?

Я тряхнула головой, возвращая естественную форму освобожденным из косичек волосам, и перевязала их широкой лентой.

– Ну вы же сами сказали Эльвире, что магия Говорящих распространяется только на животных. Так посудите сами: зачем мне привороты? Чтобы приворожить какого-нибудь крокодила?

– Привороты тебе действительно не нужны.

Мне очень хотелось спросить, что именно он имел в виду, но я поборола искушение и вместо этого сказала:

– Между прочим, Эльвира по-прежнему ненавидит меня лютой ненавистью. На приеме они чуть не разорвали меня на части со своей подружкой. Рыженькая такая, как бишь ее…

– Отилия?

Быстро же он вспомнил. Наверняка и с ней у него тоже что-то было. Ах да, принцесса так и говорила. Да и вообще, чему тут удивляться?

– Не думаю, что они подружки, – заметил Рауль. – Но если проблемы продолжатся, дай мне знать.

– Да ладно, с двумя ревнивыми дамочками я как-нибудь разберусь сама.

– После того как ты справилась с бандой разбойников? Пожалуй.

Я улыбнулась краешками губ, но новый порыв ветра, всколыхнувший пламя костра, резко испортил мне настроение. Поежившись, я вытянула руки к огню.