Записки физика-экстрасенса. Кн. 2. Научный путь к Богу

Ты должен неустанно учиться и в первую очередь изучать бессмертное учение Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина-Хрущёва(?) – Брежнева-Черненко и т. д. Этот пункт позволял партийным идеологам держать в руках интеллигенцию. Например, ты не мог получить начальную научную степень – кандидат наук – без сдачи кандидатского минимума по науке, называемой «марксистско-ленинская философия». То, что ты можешь быть с ней не согласен в принципе, считалось в прямом смысле медицинской проблемой.

Святой долг – защищать свою социалистическую родину. Здесь к обычному патриотизму добавлена социалистическая изюминка. Отличие весьма существенное на практике. Если страна не охвачена социалистической идеологией, то защита отечества есть правовая обязанность гражданина, пока у него есть средства для такой общественной работы. Если средства кончились, то он имеет нравственное право сдаться в плен, сохраняя собственную жизнь. Советская идеология требовала от человека большего. Советский человек – это не просто человек. Это «супермен». Как писал Маяковский:

У советских
собственная гордость:
на буржуев
смотрим свысока.

Фактически от советского человека требовалось самоубийство, если плен становился неизбежным. Кто не верит, прочитайте, например, бестселлер сталинских времен «Непокоренные» Бориса Горбатова или любой выбранный произвольно десяток воспоминаний о войне. Это требование ни в каких открытых документах записано не было, но реальность была именно такова. Попадание в плен независимо от обстоятельств родина не прощала, даже если счет пленных шел на миллионы[9]. Во всех послевоенных анкетах был вопрос о пребывании в плену. Был или не был? И если ты отвечал «да», то неприятности были громадные, даже если ты после немецкого плена успешно прошел собственные фильтрационные лагеря, а перед этим партизанил. Это было пятно в биографии на всю жизнь, равно как служба в белой армии или участие в любой внутрипартийной оппозиции.

Итак, существовало особое советское общество со своей особой советской идеологией. Критика этого общества не допускалась. А поскольку марксизм-ленинизм давно уже не соответствовал реальности, оставаясь, тем не менее, идеологическим знаменем, которому приходилось кланяться, то – «скошенные глаза от постоянного вранья» и тоска по свободе. Чтобы в таком обществе хорошо устроиться, надо было позволить обстрогать себя, как Буратино, чтобы поместиться в стандартной ячейке. Вот такой коллективный альтруизм с потерей очень значительной доли собственного «Я».

Идеология коллективного эгоизма. Теперь поговорим о западном обществе. Все ли там хорошо, как нас пытались убедить экспериментаторы-перестройщики ельцинского призыва? Давайте кратко сформулируем главные ценности этого общества.

Личность свободна в рамках уголовного кодекса.

Счастье – это реализация личных желаний.

Священное право частной собственности.

Государство – это свободное создание свободных людей.

Разрешено все, что не запрещено.

Защита отечества в рамках, сформулированных законодательством.

На первый взгляд кажется, что все замечательно, и уж точно имеется изобилие долгожданной свободы по сравнению с советским строем. Это и есть идеал мирового устройства? Что-то не верится. В основе данного общества лежит самореализация отдельно взятой личности; данное общество есть сумма, так сказать, единиц, свободно конкурирующих между собой. А как бороться с эгоизмом отдельной личности? Явно нет второй составляющей – цели коллектива. Это во-первых. Двигаемся дальше. Общество эгоистов создает сильное государство, которое проводит внешнюю политику в интересах своих граждан-эгоистов. И какая же это политика? Реализация коллективного эгоизма, другой политике неоткуда взяться! Чем же плоха такая политика? Неумением считаться с чьими-либо интересами, кроме своих! Надо ли кивать на США, или и так понятно? Тебе, читатель, нравится внешняя политика США? Мне не очень.

В некоторых аспектах обе идеологии – советская и западная – поразительно совпадают. Но если подумать, так и должно быть: ведь у них общая основа – материализм. Возьмем для примера отношение к Богу.