Записки фронтовой медсестры

Дом был трехэтажный. Хозяйка завела меня на чердачную комнату. Комната оказалась маленькой, одно маленькое окошечко выходило на крышу дома. Когда мы вошли, там сидела девушка-женщина, не знаю, полячка, она тоже работала у этой хозяйки. Хозяйка сказала ей, что она взяла меня ей в помощь, так как ей одной тяжело много работать. «А жить будете в этой комнате вдвоем, поставим еще одну койку». Полячку оскорбило то, что ее селят вместе с русской в одной комнате, и она тут же попросила у хозяйки рассчитать ее, что та и сделала. Тогда хозяйка рассказала мне мои обязанности, что и как я должна делать: подыматься в 6 утра, в первую очередь мыть ресторан, в 9 утра он должен быть открыт, затем переходить в кухню комнаты, затем лестница. Я работала с 6 утра до 9–10 часов вечера. Пока на кухне перемою всю посуду вечером, только тогда поднималась в свою комнату. В доме, кроме хозяйки, еще было двое ее сыновей, буфетчица, которая работала в ресторане, одна женщина занимала 2 комнаты на втором этаже, другая 2–3 комнаты на третьем этаже. У этих женщин дома разбомбили, и их поселили в этом доме. С этими женщинами я мало общалась. Немка, которая жила на втором этаже, показывала мне один из томов Ленина и говорила, что она читает Ленина и считает его очень умным человеком. Буфетчицу звали фройлен Эльфрида, ей было 48 лет, она была не замужем, и они ее звали, когда злились на нее «альте ци» – старая коза. Мужа хозяйки я никогда дома не видела, видимо, он был на фронте.

С хозяйкой я жила недолго. Американцы сильно бомбили Эссен, и хозяйка боялась за детей, чтобы они не погибли. Она оставила на хозяйстве какую-то старуху лет 70-ти, а сама забрала детей и уехала в Тироль. Говорили, что там не бомбили. Я осталась с этой старушкой и буфетчицей. Она меня терроризировала, когда уехала хозяйка.

Не помню, сколько месяцев я там прожила, но была там, когда на Гитлера было покушение немецкими офицерами. Помню, передавали по радио и все немцы охали, что свои офицеры хотели убить Гитлера.

В 6 утра я спускалась мыть ресторан, там стоял приемник, на нем были написаны города. Включу приемник-лампочка светится, я прочитала «Москва» по-немецки. Вот «ловила» Москву и всегда слушала «От Советского информ- бюро». Тихонечко включу приемник и все послушаю, потом быстро мою. Эльфрида приходила в ресторан в 8–830. Таким образом, я знала, что наши войска уже на подступе к Берлину, а также то, что переводчица тогда наврала, что немцы Москву сожгли. Как послушаю Москву, как будто дома побывала, на душе становится легко, как на крыльях летаю. Смотрю, а немцы все такие унылые ходят. Я молчу, делаю вид, что я ничего не знаю.

Тамара прибегала ко мне по воскресеньям, я ей рассказывала, что наши уже к Берлину подходят, она девочек своих успокаивала.