Записки ящикового еврея. Книга вторая: Ленинград. Физмех политехнического

Где-то на последней трети пути мы услышали лай собак. Он становился все громче; стало понятно, что мы подходим к леспромхозу. Не знаю, какие правила по ненаселенке существовали, но приняли решение в него зайти. Собаки, которые стали нас сопровождать привели сначала к свалке. Нас поразило огромное количество флаконов от духов «Эллада» – довольно дорогих даже для Севера. В леспромхозе было, кажется, две женщины – повариха и заведующая сельпо, но духи предназначались не для них. В леспромхозах царил жестокий сухой закон. Продавщица придумала обходной маневр – покупала духи Эллада и давала их в долг страждущим. В зарплату с ней рассчитывались – с немалыми процентами. Потом стало известно, что непростой контингент леспромхоза, отрезанный большую часть года от жилья, рассчитался с ней до конца «трамваем^К125».

Как-то нам в леспромхозе не понравилось и мы даже не хотели там ночевать – но нас вынудили – назавтра были выборы.

Все-таки и у нас произошла неприятность: у Наташи Болотовой однажды вечером поднялась температура выше 39°С. Идти с такой температурой было опасно. Наташа попросила сейчас ничего не обсуждать и подождать до утра. Она приняла лошадиную дозу лекарств и утром температура была около 38°. Она настояла на том, что идти может и отказалась от волокуши, которую ей предложили. Горы в это время уже кончились, но нужно было еще тропить целину и идти по озеру. Наташу разгрузили – оставили маленький рюкзак и темп замедлили. Но мы и так уже шли медленно по снежной целине.

Наконец, мы вышли на озера – уже недалеко от железной дороги. И тут оказалось, что мы опаздываем на поезд. На станции Хибины почтовый поезд до Ленинграда останавливался раз в два дня, и мы опаздывали на него, а Валера Дрознин пропускал последний день, когда можно было договариваться о пересдаче экзамена.

Шансов вовремя дойти почти не было, но решили идти ночь и день без перерыва, может быть, успеем.

В одном отношении нам повезло – ударил мороз (около –40°С), снег стал твердым и идти стало легче. Кольский на прощание подарил нам ночное шоу – северное сияние. Оно разворачивалось в половину неба зеленым со складками занавесом, который все время изменял свою форму, фактуру, яркость. Надеюсь, что читателю удастся его посмотреть по ссылке: Полярное сияние (Кольский полуостров) – You Tube: https://www.youtube.com/watch?v=8SbKC6e-PEA

На станцию (скорее полустанок) мы пришли ночью – там никого не было. К отправлению поезда мы опоздали и стали думать, как провести следующие два дня. Но поезд тоже опоздал и через час мы уже ехали в тепле и с кипятком.

Последним эхом похода был прием – чай у Тани Дунаевой. Камчатная скатерть, фарфор, пирожные, пирог за большим столом в гостиной. Профессор Юрий Александрович Дунаев ^К127 заведовал лабораторией газодинамики Физтеха и работал на Королева. В ОКБ-1 Королева у него была лаборатория, где проводились эксперименты, которые невозможно было проводить на площадках Физтеха. Найденная им с коллегами тупорылая форма носа третьей ступени, снижающая ее скорость при входе в атмосферу и изобретенная технология жаростойкой обмазки (110 мм) из которой сгорало только 14 мм, позволили через два года произвести запуск «корабля с человеком на борту» и триумфальное возвращение Гагарина на Землю.

Так что квартире, мебели красного дерева, фарфоровому сервизу и прочему можно было бы не удивляться, знай мы, чем на самом деле занимается Дунаев.

В середине чаепития произошел забавный эпизод. Когда Таня в очередной раз потчевала Володю Кузнецова птифурами и тонко нарезанным лимоном к чаю, вспоминая про лимонку (лимонную кислоту, которую мы добавляли в чай в походе), Володя сказал, что все эти церемонии и лимон к чаю ему кажутся лишними, и он с удовольствием выпил бы чай (очень сладкий) с той самой лимонкой.

Некоторую неловкость, вызванную неприятием Володей буржуйских церемоний, сгладила гитара. Мы с удовольствием пели походные песни, в том числе любимую «Снег, снег, снег…».

Этот поход остался во мне на всю жизнь. Он стал эталоном человеческих отношений в трудных условиях для остальных походов и геологических экспедиций.

Поход имел последействия.

Наташа Иванцевич навсегда прикипела к туризму, ограничивая себя в другом. Уже после окончания физмеха вышла замуж за одного из ведущих туристов Политехника, стала мастером спорта по туризму. Увы, в счастливо складывающейся семейной жизни ее ждали горькие потери – гибель в несчастном случаях мужа, а через 25 лет сына. Ее целеустремленность позволила защитить ей докторскую по радионавигации, стать ведущим специалистом во ВНИИРА.

В походы Наташа ходит до сих пор. Ее сопровождает внук-тинэйджер, старается не давать бабушке перегружаться.