Записки ящикового еврея. Книга вторая: Ленинград. Физмех политехнического

11) Чхавери, б/плс, орд, чхавери, с 43 г., з, 4с.

12) Тибаани, б/с, мар., ркацит., мцване, с 48 г., з, 5с.

13) Портвейн № 13, кр, ординарный.

14) Карданахи б/кп., мар., типа портвейн, с 26 г., 8з.

15) Хирса, б/кп, ординарное, портвейн.

16) Анага, б/кп, марочн., типа мадеры, ркацители, мцване ках., с 25 г., с.

17) Салхино, кр/дес. (лик), изабелла, с 28 г., 6з.

18) Портвейн белый

19) Твиши, б/псл, ордин., цоликаури, с 52 г., з, 2с.

20) Хванчкара, кр/псл, ордин., александроули, муджуретули, с 32 г., с 1907, вино кн. Кипиани, 2з, 3с.

21) Усахелаури, кр/псл, ордин., усахелоу., с 34 г. 2з.

22) Киндзмараули, кр/псл, ордин, саперави, растет только на горе Киндзмараули 120 га, с 42 г. 3з, 4с, б.

23) Белое сухое, ординарное.

24) Оджалеши, кр/псл, ордин., оджалеши, с 33 г., 2з, с.

25) Букет Абхазии, б/дес, изабелла, с 33 г., 1бр.

26) Тетра, б/псл, ординарное, тетра, 2с.

27) Напареули, б/с, мар., ркацители, мцване с 83 г

28) Напареули, кр/с, мар., саперави, с 1890 г.

29) Кагор, кр/десертн.

Почему не были включены в номерные такие вина, как белые столовые марочные Мцване и Ркацители (с 42 г; з, с, 2б), премированные Саамо (б/кп., мар., ркацители, с 29 г., 4з, 3с), Хихви (б/кп, мар, хихви с 24 г, 4з) и включены весьма посредственные портвейны (№ 13, 15, 18) и Кагор науке уже никогда не будет известно.

Полусладкие вина пили мы не так часто[58].

Самым «употребительным» было белое столовое № 23, которое стоило чуть больше рубля. Саша Захаров работал в электрочасти медицинского института, где студенты замещали стипендию небольшим заработком, устраивали пиршества, покупая ящик 23-го и готовя дюжину жареных голубей. Их стреляли на площади Толстого ночью из пневматического ружья. Главным здесь было не пропустить зараженных голубей. Но Саша со своим другом Витей Федоровым готовились в хирурги, и проверка голубей на наличие трихомоноза не представляла для них трудностей.

Таня, если не доставала Твиши или Ахмету, готовила их, по свидетельству Димы, добавляя в сухое № 23 столовую ложку сахара.

Хрущевская оттепель открыла для нас болгарские, венгерские и румынские вина. Если болгарские, такие, как «Гамза» в плетеных бутылках были «повседневным» вином, то венгерские токаи были в основном сладкими, как и румынское Мускат Оттонель. Сухой Токай Фурминт или Самородный попадались редко, как и хорошие румынские белые сухие вина (Сильванер, Рислинг и др.).

Общежитский народ в основном пил водку. Спив-шихся, кроме И. не помню, да и он был ленинградцем, который нередко пасся в общежитии на предмет выпить. Гораздо больше пили соседи – металлурги из соседнего корпуса 6 м, что вошло впоследствии в речевки Долгинцева-Черемисина.

Помню один «многоканальный» случай. В тот год 31 декабря кончалась зачетная неделя, и у нас был какой-то суровый зачет, некоторым нужно было еще и «хвосты» закрыть. Мы с Валерой Коссом были приглашены к Тане Неусыпиной и зашли пожелать Нового года в комнату (кажется 524) где жили Лёша Семенов, Вова Саранчук, Слава Шелест и Леня Шейнкман. Картина была впечатляющая – на столе стояли две пустые бутылки водки и остатки небогатой закуски. Все спали. Двое за столом, двое сумели добраться до постелей.

Похожий случай произошел на втором, женском этаже, может быть и не в этот день, но по сходному поводу. Девочки решили отметить удачную сдачу зачетов одни, без мальчишек. Все убрали, нарядились в лучшие платья, купили несколько бутылок (не водки, а ликеров, которые распробовать в смешанной компании как следует не удавалось). Закусывали сладостями. Когда по какой-то надобности одну из них нужно было позвать (может быть к телефону), и соседки подтвердили, что девочки там, стали стучать и просили, если не открыть дверь, то хотя бы ответить. В конце концов, взломали дверь. Все сидели за столом, нарядные, с головами на столе – спали. Последствий для их здоровья это вроде не имело, но проход на женский полуэтаж стал доступнее.

Мы в этот день тоже выступили не лучшим образом. Родители Тани и Намирса с семьей освободили для встречи Нового года квартиру. Таня, вместе с бабушкой, приготовила закуски и горячие блюда. Мы покупали выпивку. Не помню, как удалось достать одну или две бутылки Твиши, но для остальной выпивки мы решили купить коньяк. Да не простой, а французский, Remy Marten, в надежде, что девочки (Таня и ее школьные подруги, которых она пригласила) нас поддержат. Кроме нас с Валерой был еще Саша Захаров; остальных не помню. В это время Хрущев флиртовал с Францией, и одним из проявлений флирта было появление коньяков.