Записки империалиста (СИ)

Да, Омер-паша и Искендер — паша добились успеха в Евпатории против генерала Хрулёва. Но, будь у него такие силы и поддержка флота союзников, и он смог, как и эти принявшие учение Пророка христиане, серб и поляк, отбить штурм русских. Надо сказать, он им завидовал. Но, теперь и у него есть шанс добиться успеха. Просто надо делать, как говорят эти англичане и французы, и они помогут войти ему победителем в Керчь. Поэтому он сразу дал согласие, на выделение трёх турецких батальонов, и на то, что они пойдут в атаку в первой линии, а за ними по батальону от англичан, французов, и их же батарея.

Хомутов и Карташевский согласно плану сражения проявляли отличное качество для военных, терпение, они и войска терпели, и пережидали обстрел противника. Хотя полковник тоже немного потрясённый и воодушевлённый удачным началом сражения, предложил генералу ответным огнём подавить артиллерию противника. Находившиеся в его руках две батареи 1\2 пудовых единорогов и батареи 12-ти фунтовок, были способны это сделать достаточно быстро. Но, было ещё рано пускать их в ход. Поэтому они с другими офицерам во время обстрела находились в блиндаже. Солдаты и расчёты частью тоже в блиндажах, частью в глубоких окопах, местами даже перекрытые настилом из бревён. Орудия были в укрытия и прикрыты щитами, мешками с землёй. Всё это, расположение позиций на высотах и наличие у противника в основном полевой артиллерии должно было помочь избежать больших потерь в ходе даже длительного обстрела из артиллерии. Поэтому терпели и ждали, ощущая иногда содрогание земли от близких попаданий ядер и бомб.

Из книги «На службе Франции» генерал-лейтенанта Ален де Лонна, глава «Война в Крыму».

«После первой атаки мой батальон передвинули ближе к Керчи, к высотам на севере, где несомненно тоже были русские укрепления. Мой батальон, ещё один французский и английский перекрыли дорогу, идущую в город. Мы встали примерно в половине лье от высот. Став заслоном в случае атаки русских во время нашей атаки на их позиции вне города. Оттуда я и наблюдал ход боя.

Ещё били наши и английские батареи, а батальоны, создав боевой порядок пехотного полка в атаке уже пошли вперёд. Надо сказать, что идущие впереди турки неплохо держали строй. Они отправили с нами свои лучшие части, чтоб на фоне французских и английских войск выглядеть как можно более солидно. Хотя, честно надо сказать у меня их солдаты, и даже офицеры, часто вызывали усмешку, и даже чувство презрения. Такой армией они хотели добиться успеха против русских? Которые благодаря своему упорству, фанатизму, ряду счастливых случайностей и русской зиме сумели одолеть самого великого Бонапарта. А самих турков на протяжении последних лет сто всегда побеждали.

Рассматривая в трубу позиции русских я видел немалые разрушения. Казалось, что наша артиллерия неплохо поработала. И теперь пехота должна была огнём и штыком завершить дело.

Пехота шла уверенно. На левом фланге, там, где еще не проходили наши войска, под ногами у турок начались вновь рваться мины. Но, они всё равно шли вперёд. Русские молчали, хотя если у них была артиллерия, они могли уже смело открыть огонь. Примерно с дистанции восемьсот шагов, русские открыли нечастую прицельную стрельбу из винтовок. Но, она, конечно, не могла остановить даже турок, хотя по мере приближения к русским позициям их огонь только усиливался, и потери росли. Остальные русские молчали. И это у нас уже начало вызывать чувство облегчения, значит, наш обстрел дал свои результаты.

На дистанции около трёхсот пятидесяти шагов от русских позиций я увидел, что слегка поредевшая от огня стрелков первая линия как будто натолкнулась на неведомую преграду. Первые ряды остановились или снизили темп движения, следующие за ними из-за этого быстро к ним приблизились, создавая, таким образом, столпотворение на дистанции действенного огня даже из гладкоствольных ружей. Русские молчали. Они ждали. Ждали пока боевые порядки перестанут быть таковыми, и превратятся в толпы, несмотря на усилия сержантов и офицеров, которые пытались восстановить строй. Я бы на месте русских сделал бы тоже самое. Дождался бы самого лучшего момента в этой ситуации, и открыл огонь из всех видов оружия. Что они и сделали. Но, как показали дальнейшие события, уничтожали они турков, не из всего, что было у них на укреплениях».

— Час и четыре минуты, господа, нас обстреливали, — сказал генерал Хомутов.

— Сейчас, как и полагается нас будут атаковать. Только гораздо большими силами, чем до этого.

— Все на свои позиции. Встретим ещё раз. Коль мало им показалось. После этих слов генерал и офицеры состоявшие при нём сменили фуражки на каски, это сделали и все остальные, и стали выходить из блиндажа. Кирасы они и не снимали.

— Посмотрите, Николай Григорьевич, турков вперёд пустили, — сказал обратившись к Карташевскому Хомутов.

— Что ж, басурмане, вот и с вами вновь встретился. Теперь только англичане в новинку будут, — произнёс генерал.

— Я вижу пять батальонов.

— Точно так, Михаил Григорьевич, — ответил ему Карташевский.