Записки империалиста

И начав получать несколько дней назад сведения о том, что русские начинают плотно обкладывать город разъездами и пикетами, он насторожился. Говорили, что новый русский царь сам был в сражении под Керчью и даже бился в рукопашную. Значит от вкусил вкус победы, который был знаком и Омер-паше. Сладкий, дурманящий вкус, который хотеться ощущать ещё и ещё. Так же как и ласкать молодое женское тело. Наверняка он будет теперь атаковать, его, Омер-пашу, победителя русской армии. И этого его тревожило. Как умеет воевать русские он видел в феврале отражая их штурм. Тогда он добился победы. Всё-таки у него были под командованием самые лучшие войска всей Османской империи. Но, если русские будут повторять штурм, они учтут свои ошибки, направят в бой больше сил. И во главе войск будет стоять их царь, который после Керчи захочет смыть позор поражения в Евпатории. Значит его, Омер-пашу, ждёт может быть самое тяжелое сражение за всю его карьеру. Поэтому необходимо срочно готовиться к отражению штурма. И похвалил себя про себя. И вот за что.

После Керчи, союзники потребовали от него выделить из своего корпуса для начала два полных полка и перебросить его к Севастополю. Они, точнее англичане, хотели его войсками прикрыть себе свой уязвимый зад, Балаклаву, откуда они снабжались. И он начал всячески умело тянуть с отправкой частей на помощь союзникам. Только после того, как пришло негласное указание из Стамбула, точнее из Топкапы́ это сделать, он собрал всех не лучших, слабых и больных солдат, со своего корпуса и гарнизона смешал их с обычными один к четырём, сформировал из них два полка, и отправил их союзникам. Пусть они их кормят и лечат. Третий полк для отправки к союзникам он начал формировать пока только на бумаге. Из частей гарнизона он наоборот взял лучших солдат, и добавил себе четыре батальона. Ситуация вокруг Керчи его всё больше беспокоила. А, когда до Евпатории дошла новость о ночном бое в Севастополе, которые зазнайки европейцы вновь проиграли. Омер-паша сначала высказал о них своё мнение, так как это умеют делать старые вояки, в независимости на каком языке они говорят. Причём вслух и громко. Потом похвалил себя за правильные принятые решения по отправки своих частей к союзникам. И начал отдавать распоряжения о подготовке к обороне Евпатории. В том, что будет второй штурм, он уже почти не сомневался. Ему сообщали, что начался исход оставшихся греков, иудеев и остальных местных из города, а, крымские татары, наоборот перестали пребывать в него.

Крымским татарам, союзники, да и сами турки по мнению, Омер — паши придавали слишком много значения. Надеялись, что они с появлением войск союзников поднимут большое восстание против России. Да, они пригнали в Евпаторию к высадке армии союзников сотни повод, гнали угнанный или отобранный скот, занялись разбоем и грабежом местного населения, стали приходить в город и переходит на их сторону. Но, массового мятежа поднимать не спешили.

— Отныне, — торжественно объявил Токарский, поляк-проходимец собравшимся татарам, — Крым не будет принадлежать России, но, оставаясь под покровительством Франции, будет свободным и независимым.

В сопровождении огромной толпы Вильгельм Токарский вместе с Сеит-Ибраим-пашой, вытащеным из забвения потомком рода Гиреев отправились в мечеть Джума-Джами, где было совершено торжественное богослужение. Восторгу татар не было пределов. В радостном порыве они подняли и понесли Ибраим-пашу, целовали руки и одежду турецких солдат. После этого в Евпаторию крымцы пошли сотнями. К концу 1854 года их скопилось до пяти тысяч человек, и это были только мужчины, а ещё женщины, старики, дети. На татар было всем плевать, у них начался голод. А из города их новые власти не выпускали. После этого некоторые стали перебегать обратно к русскими.

Омер-паша был опытным управленцем, поэтому он привлёк крымских татар к усилению обороны Евпатории. Их усилиями город была обнесён укреплениями, улицы баррикадированы, а перед карантином вырыт ров. За еду они были готовы на любую работу. Часть наиболее пригодных к военной службе мужчин вооружили. Построенные укрепления и сами татары помогли отбить русский штурм, 17 февраля. Поэтому они вновь были привлечены к работам по приведению в порядок укреплений, отряды крымцев были поставлены на переднем крае. Своих солдат умный Омер-паша намеревался беречь. Татары хотели служить и воевать против русских? Вот пусть и делают это.

Итого в сумме он в Евпатории имел с гарнизоном и татарами немного более сорока тысяч человек под своим командованием. Из которых мог быть уверен только в своём корпусе, в составе двух турецких и египетской дивизий, полка кавалерии и четырёх полевых батарей, всего двадцать шесть тысяч штыков и сабель, чуть более сотни разных орудий. Сводный англо-французский батальон, и превращенный в береговую батарею французский линейный корабль «Генрих IV». Они Омер-паше не подчинялись. А перевела некогда красу и гордость французского флота в такой статус сильнейшая буря 14 ноября 1854-го года.