Записки исторической сплетницы. О жизни королевских особ и аристократов XII-XVIII вв.

Гай дальше восхваляет мудрость и хитрость королевы, которая льстивыми речами перетянула мужа на свою сторону и с его помощью бежала. Невольно возникает вопрос: а какого этого самого ее собственный муж с самого начала не был на ее стороне? Она, как в «Простоквашино», его на помойке, можно сказать, нашла, от очисток очистила, а он ей такие грандиозные фигвамы рисует. Так что отмороженные назло Елизавете уши начали почему-то сильно болеть у самой Марии. Но ей все же удалось бежать (что опять же Гаем подается как великое достижение, хотя бежать от своих же подданных – это, извините за выражение, полный зашквар) и объявить мятежников вне закона. Правда, для этого ей пришлось простить Морея, которого она не так давно гоняла по Шотландии, но поддержка же нужна! Впрочем, некоторых из убийц Риччо ей тоже пришлось простить, когда убили Дарнли.

Да, Дарнли тоже убили. Не сразу. Сначала Мария родила сына (будущего короля Англии и Шотландии) и вроде как примирилась с мужем. Но иллюзий о его надежности больше не имела. Да и видеть его было просто противно. И Мария начала сближаться с одним товарищем по имени Джеймс Хепберн, граф Босуэлл. Он был протестант и противник союза с Англией, но главное – настоящий мужЫк, не то, что истеричный и вечно бухой Дарнли. Джон Гай, создавая идеальный образ королевы, разумеется, отрицает, что Мария прониклась к нему страстью: якобы она сначала видела в нем лишь защиту и опору, а потом – бац! – с какого-то перепугу сдала ему всю власть в стране. Нелогично. Явно она в него влюбилась и постепенно подпадала под его влияние. У Босуэлла была любимая жена, леди Джин Гордон. Но что такое законный брак, когда корона плывет тебе в руки. Вот он и развелся, однако поговаривали, что леди Джин навещал и даже жил с ней как муж.

Однажды темной-темной ночью дом, где ночевал Генри Дарнли, взлетел на воздух от мощного взрыва пороха. Но Дарнли там уже не было: его нашли задушенным в саду. Видимо, он что-то заподозрил и попытался скрыться, но не успел. Общественное мнение немедленно обвинило Марию и Босуэлла в этом убийстве. Ведь, как завещала Агата наша Кристи, обычно убийца – это садовник как раз тот, кому больше всех выгодно и на кого можно подумать в первую очередь. И, по-моему, не так уж она была неправа. Джон Гай, правда, среди организаторов убийства называет в первую очередь лорда Мортона, во вторую – нехотя и со всякими оговорками – Босуэлла, а Марию вообще обеляет. Но факт есть факт: поведение Марии после убийства второго мужа говорит о том, что мозгами она в то время не пользовалась вообще. Она не придумала ничего лучше, как выйти за Босуэлла замуж. Да, за того, кого все называли убийцей ее мужа. Да, прямо сразу. А чтобы как-то оправдать этот брак, придумали идиотскую историю с похищением.

Едет Мария однажды со своей охраной, тут из-за куста показывается Босуэлл со своими людьми и объявляет, что сейчас будет захватывать королеву. Королевская охрана, превосходящая противника численно, готовится порубить наглецов в капусту, но тут королева повелительно их останавливает: «Нет-нет, я не хочу крови. Пройдемте, товарищ, в ваш замок». И удаляется с Босуэллом на глазах у офигевшей охраны. Дней через десять она выходит из замка и объявляет, что Босуэлл ее изнасиловал и теперь как честный человек обязан на ней жениться. Рядом стоит Босуэлл и кивает, соглашаясь жениться. Оно и понятно, для него ситуация складывается в полном соответствии с цитатой из «Кавказской пленницы»: «У меня из этого дома замка только два пути: либо я веду ее в загс, либо она меня ведет к прокурору».

И началась подготовка к свадьбе. Перво-наперво выбранный для венчания авторитетный священник послал всех нафиг и отказался проводить церемонию, потому что жених и невеста вообще обнаглели и берега попутали. Потом лорды начали раскачивать лодку, задавая дурацкие вопросы: почему, мол, за похищение и изнасилование королевской особы теперь полагаются не топор и плаха, а рука этой особы и неограниченная власть (а Босуэлл к тому времени подмял под себя все и всех)? В общем, пришлось Марии заявить, что не было никакого насилия, все исключительно добровольно (фейспалм, лютый фейспалм!). На священника надавили, и он все-таки вынужден был обвенчать сладкую парочку, но перед церемонией громогласно ознакомил присутствующих со своим мнением по поводу этого цирка с конями. Мнение оказалось каким-то уж очень негативным.