Записки юриста с окраины

Буря закончилась часа через полтора. Посветлело. И, хотя до леса пришлось идти чуть не по колено в снегу, все обошлось благополучно. Вояж их в горы оказался безрезультатным, следов присутствия в полоныне пропавших подростков они не нашли. Впрочем, как говорил знакомый следователь Короткова из Донецка: «Отсутствие результата – тоже результат!»

Спустя много лет в большом дымном и шумном городе у синего моря, подняв телефонную трубку, Коротков услышал голос Николая Ивановича: «Зиновьевич, помогай! Айбо мы туй, яко в лиси»45. Оказывается, следователь милиции с сержантом прилетел ночью в город с санкцией на арест служившего в армии парня. Из аэропорта на такси доехали до гостиницы, а утром в каменных джунглях промышленного города почувствовали себя беспомощными. Все было так просто. Коротков созвонился с военной комендатурой. Уточнил, где находится военная часть. Забрал горцев с гостиницы, отвез их в воинскую часть. А затем уже вместе с арестованным доставил в аэропорт и помог взять билет до Львова.

Прощаясь в аэропорту, Коротков признался седому уже подполковнику милиции: «Я на всю жизнь запомнил: «Не я хлеб несу – меня хлеб несет!».

«Мара»

Телефонный звонок, как всегда, прозвучал резко и неожиданно. Время – 21:36. Сегодня Коротков дежурный. Они со следователем Сюткиным дежурят через сутки, выезжая на происшествия. Сутки начинаются в конце рабочего дня. Следователь вне очереди выезжает только в тех случаях, когда очевидно, что преступление прокурорской подследственности имеет место быть. Если преступление тяжкое – изнасилование или убийство, то включаются все, т.е. прокурор, следователь и помощник.

Дежурный сообщил, что в одной из деревень Апшанской долины скоропостижно скончалась молодая женщина. Нужно выезжать. Торопливо собравшись и прихватив папку с бланками протоколов и следственный портфель, Коротков уже через пять минут перепрыгивал через лужи подтаявшего снега, возвышавшегося полутораметровыми кучами на обочинах тротуаров и дорог, направляясь к райотделу. Узенькие улочки зажатого черными громадами гор и утонувшего в снеге и лужах воды городка в это время практически пусты. Лишь у кафе стоит группка подвыпивших гуцулов. Но несмотря на слабое уличное освещение, кто-то из пьяниц узнал Короткова и посторонился, чтобы помощник прокурора прошел по сухому.

– Добрый вэчир! – один из гуляк даже приподнял шляпу.

– Добрый, – ответил Коротков, уже привыкнув, что здесь его многие узнают и даже здороваются. Выезд на место происшествия оперативных работников здесь отработан давно. Район на 75 км вытянут от румынской границы на юго-западе до перевала на северо-востоке. Собственно, его конфигурация на карте представляет собой горную часть бассейна крупной карпатской реки, вдоль русла которой идет республиканская автомобильная дорога и железная дорога на Львов. Говорят, когда-то здесь ходили поезда «Вена – Санкт-Петербург», но сейчас в это уже трудно поверить. Городок в горах является железнодорожным тупиком.

Автотрасса проходит под окнами райотдела милиции, поэтому помощнику дежурного (непременно с автоматом) или подвернувшемуся работнику ГАИ46 достаточно остановить транзитную машину, и через 30-50 минут следователя, опера или помощника прокурора встретит в нужном месте участковый милиционер с каким-нибудь местным транспортом. Иногда это бывает горбатый «Запорожец» сельского врача или видавший виды УАЗ лесника.

На сей раз свет фар тяжелого грузовика, в котором ехал молодой прокурор, осветил участкового уполномоченного Варгу Николая. Тот, широко расставив ноги, как полицейский в американском боевике, во весь свой двухметровый рост стоял рядом со сверкающим «жигуленком». К солидной внешности Николая совершенно не подходит его глубокий поклон при рукопожатии. Коротков участкового знает уже давненько, почти неприкрытый подхалимаж этого гиганта с римским профилем всегда настораживает. Николай работает в родном зажиточном селе, жителей которого трудно идентифицировать по национальному признаку. То ли они русины, то ли румыны. В Апшанской долине, в нижней ее части, находятся два крупных румынских села, такое же румынское село поменьше – в верхней части долины, а в средней части долины живут полукровки, как Николай. Местные жители именуют их по названию долины – апшанами, чтобы не путать с другими славянами. Как и все апшане (их много и среди районных руководителей), Николай говорит на русинском языке, на румынском, на украинском и на русском. Поскольку Коротков знает только два последних, то может с уверенностью сказать: Николай по-украински и по-русски говорит плохо, как малограмотный крестьянин. При этом заочно учится во Львовском университете на юрфаке и носит капитанские погоны. Участковый умом не отличается, зато его отличает как образцового милиционера коротковский шеф.