Записки из арабской тюрьмы

Сколько раз потом я мысленно благодарил Тамила за его подарки. В тюрьме нет батарей, нет стекла на окнах, а в январе-феврале температура в камере опускалась до + 4–5 градусов. А я приехал в Тунис в тапочках, майке и шортах. Хоть и Африка, но все же Северная, тут зимой очень холодно бывает. В горах на границе с Алжиром в ту зиму даже снег выпадал.

Раздав вещи, Тамил отвел меня в сторону:

— Руси, не передумал еще голодовку объявлять?

— Нет, если мои требования не выполнят, то начну.

— Хорошо, послушай несколько советов. В первый день отказывайся от пищи, но не объявляй, просто лежи и говори, мол, есть не хочу. На второй день тоже не объявляй. В камере всегда есть стукачи, они сами скажут кому надо, что ты не ешь. Жди, когда надзиратели придут. С ними тоже не общайся, говори, что только лично с мудиром будешь дела иметь. Могут еще день-два тебя проверять, мудир в курсе будет. Обычно больше трех дней никто не выдерживает. Они тоже будут думать, что ты быстро сдашься. Чтоб легче было голодать, меньше двигайся, не трать энергию, запасись кусковым сахаром, незаметно по одному кусочку соси, но чтоб никто не видел. Намочи полотенце и положи на лоб, незаметно с него воду тоже можно высасывать, тут стукачей много, я покажу, кого знаю, но есть много новых. Главное, чтоб стукачи видели, что ты, правда голодаешь, тогда только мудир и доктор придут. Будут уговаривать. Но ты стой на своем, пока не выполнят, чего ты хочешь, голодай. Все понял?

— Да, понял, только откуда ты знаешь, что так все будет развиваться? Может, по другому сценарию пойдет?

— Да вряд ли! Я за семь лет здесь всякого насмотрелся, будет так, как я говорю, возможны отклонения, но небольшие.

— Понятно. Ты куда потом, в Италию?

— Да, паспорт получу, вызов оформлю и к отцу поеду!

Мы еще поговорили с бывшим паханом, он, как и обещал, показал тайных агентов моршедов, причем среди них оказались и те, на кого бы никогда не подумал. Потом пошли глашатаи, выкрикнули его фамилию. Тони со всеми обнялся, пожал руки, последним подошел ко мне:

— Ну, Руси, давай! Держись! Я знаю, что ты не виновен, просто правосудие у нас такое, в тюрьму быстро попасть можно, а вот выйти проблема!

Мы обнялись, Тони помахал всем рукой и вышел из камеры, больше я его никогда в своей жизни не видел.

Глава 20

После освобождения Тони все бразды правления в камере взял некто Куккий. Новый пахан имел облик низкорослого 45-летнего здоровяка с мощными руками и бычьей шеей. Профессиональный сутенер, имел пятую ходку за страсть к гашишу. В Тунисе очень суровые законы, и те, кто курит «травку», очень рискуют. За простое курение минимальный срок заключения год, за хранение и продажу — до 20 лет.

Куккий как сутенер ни разу не привлекался, зато за гашиш в общей сложности провел в местах заключения 12 лет. Полгода назад он получил «пятерку» за курение и хранение «травки-балдейки».

Не знаю, как его назначили капраном, так как он был патологически ленив, большую часть суток любил проводить в горизонтальном положении и был большой мастак пожрать. Правда, за плечами «висел» приличный тюремный срок, имел определенный вес среди братвы, был не глуп и отличался большой физической силой — в молодые годы занимался тяжелой атлетикой и борьбой. Также Куккий неплохо знал французский и английский языки — профессия обязывала.

До знакомства с новоявленным паханом считал проституцию в мусульманских странах казуистикой. Но после общения с ним за весь мусульманский мир не скажу, но авторитетно заявляю, что в Тунисе проституция поставлена на широкую ногу. Вербуют кадры в основном из разведенок и вдов, есть и иностранки, приезжающие на «заработки» из соседних Ливии и Алжира, вовлекают и деревенских дурочек, приехавших в город на учебу или на заработки. Спектр услуг не отличается от европейских.

У тунисских сутенеров своя мафия, все друг друга знают и давно поделили зоны влияния. У них даже особая наколка имеется. На верхних веках глаза вытатуированы. «Работают» по отелям, барам, дискотекам. «Отдыхают» клиенты в специально снятых домах и квартирах. «Крышуют» их полицаи, так что проблем обычно не возникает. В тюрьму попадают исключительно индивидуалки, которые торгуют своим телом, игнорируя профессионалов. Последние, как правило, чаще всего их и «сдают», убирая таким образом нежелательных конкурентов.

Проституция в Тунисе уголовно наказуема, но максимальный срок — год, в Египте, к примеру, — вплоть до смертной казни. Здесь же к этому относятся довольно лояльно. Сутенер в тюрьме не частый гость, обычно такие, как Куккий, привлекаются по другим статьям. А посему количество крепких парней, подмигивающих наколотыми глазами, барражирующих возле отелей и дискотек, не уменьшается.

— Куккий, ты уже пятую ходку делаешь и все из-за гашиша, что, не можешь «завязать»? — спросил я у «авторитета».

— А зачем? — вопросом на вопрос ответил пахан.

— Ну как зачем, все же пятый раз в тюрягу и все из-за этой гадости. Вот освободишься — будешь снова курить?

— Конечно, буду! — последовал ответ. — В первый же день, как освобожусь, так и накурюсь до чертиков.