Записки из арабской тюрьмы

По TV весь день били в барабаны и дули в зокру, к вечеру разбавили горловым пением (тоже на любителя). Ближе к полуночи на экране появился Бен Али, который толкнул речь в своем стиле, что этот год прожили хорошо, а следующий год проведем еще лучше, что он как мудрый политик и отец нации будет и дальше вести свой народ к процветанию. Ну, в общем, без него никак!

В полночь заиграл национальный гимн, на экране все вытянулись во фрунт, в камере же, мягко сказать, проигнорировали. Открыли газировку, разлили по стаканам, поздравили друг друга с праздником. Выпили, закусили тортом. На экране упитанные бабы стали трястись и подметать сцену волосами под звуки тамтамов. А сзади них взвод толстых арабов упражнялся в пении горлом.

Эссамир переключил на итальянский канал «Районо», и мы стали смотреть, как встречают Новый год в Европе. Фейерверки, снег, мишура, много веселых румяных лиц. Все танцуют, поют, радуются смене года. Начался шикарный концерт, где красивые девушки в обалденных нарядах зажигали в большом зале, все прилипли к экрану, пуская тягучую слюну, а я пошел, вернее сказать, пошаркал спать.

Взобравшись на кровать, залез под одеяло. Вот и 2009 год наступил, уж он точно должен быть годом моего освобождения, в каком только месяце и что меня еще ожидает, какие сюрпризы готовит судьба? Как там мои родные, как близкие Натальи? Когда к этому чертову следователю вызовут? Когда письма получать стану? С такими невеселыми мыслями незаметно погрузился в сон, не помешало даже буйство красок и музыки на голубом экране.

Глава 25

В первый день нового года, по обыкновению, проснулся рано. Работал телевизор, показывая каких-то итальянских деятелей, дающих непродолжительные интервью, видимо, делились впечатлениями от праздника. На проходе стояли неубранные столы и посуда. Из бодрствующих был только один Авери, он сидел возле двери на коврике и читал молитву, остальные не смогли встать, так как недавно легли, всю ночь пялясь на легко одетых красоток.

После молитвы, увидев, что я не сплю, подошел ко мне. Поздоровались, я сообщил, что ему оставили кусок торта и газировку. Он поблагодарил и попросил разделить с ним трапезу. Чтоб не обидеть его, слез с кровати и сел за столик напротив. Мы доедали остатки торта и допивали газировку, он был всего на год младше меня, поэтому я особо не стеснялся.

— Мохаммед, а ты что, никогда не праздновал Новый год?

— Почему? Праздновал, я до 27 лет вел обычную жизнь.

— А что случилось в 27?

— Я стал верить в Аллаха.

— А до этого не верил?

— Нет, до этого не верил, был местным бандитом. Я сам из поселка Мсекан, это недалеко от тюрьмы. Закончил школу, потом отслужил в армии (в Тунисе срочную службу служат год), выучился на строителя, занимался кикбоксингом. Пил водку, гонял на мотоцикле, с женщинами, ну, ты понял?

— Да, понял. Я тебя слушаю.

— В 1994 году началась гражданская война в Руанде, и туда отправляли батальон «Голубых касок» из состава тунисской армии. Я записался на год в контрактники и поехал воевать в Руанду. Потом как-нибудь расскажу. Там всякого насмотрелся. Когда вернулся, то с головой не все в порядке стало. Дрался, спутался с бандитами, меня все стали бояться, думал, так и надо, что самый крутой теперь. Потом в 1996 году посадили, за драку дали два года. В тюрьме тоже дрался, ну ты сам знаешь, в «пятерке» насмотрелся, поди?

— Да уж, насмотрелся, — вздохнул я.

— Год отсидел, еще круче стал. Мне ж в драке мало равных было, больше 20 лет кикбоксингом занимался, с шести лет, чемпионом был. Но потом встретил одного человека, он за убеждения сидел. Поговорил со мной, сказал, что неправильно живу, что в ад попаду вместо рая. Коран стали вместе читать, он мне все объяснял. И прозрел я, понял, что правду этот человек говорит, что нельзя пить да гулять, надо и о душе подумать. Когда освободился, то с дружками порвал, стал в кружок исламистский ходить, там хороших людей встретил. Потом в Ливию поехал, там лагеря для моджахедов были, мы должны были в Палестину после ехать, братьям-арабам помогать с евреями воевать. Год в лагере пробыл, изучали оружие всякое, мины, взрывчатку, рукопашный бой, читали Коран.

— Мохаммед, а из каких стран мусульмане в этом лагере обучались?

— Да из многих, не только арабы учились, были и из Узбекистана, и из Чечни, и даже из Индонезии, отовсюду. Но потом что-то не срослось, когда Каддафи эти лагеря разогнал — в Тунис вернулся. Стал дальше Коран изучать.

— А как ты в Ирак попал, почему не в Чечню, не в Афганистан?

— А это куда амир скажет. Есть верховный амир Туниса, ему Бен Ладен говорит, например: надо от вас послать сто бойцов в Чечню, сто в Афганистан, пятьдесят в Алжир. Тот уже и решает, кого куда послать. Я просился в Чечню, но мне сказали: пока ты здесь нужен. А когда Хусейна америкосы сбросили, то сказали, езжай в Ирак, помоги нашим братьям. В конце марта 2003 года я уже был там.

— А что, можно из Туниса в Ирак улететь? И кто билет покупает?