Записки из чемодана

Я решил, что терпеливо выслушаю, что он будет говорить, не буду перебивать, а мысленно буду сверять имевшиеся у меня данные, то, что я сам видел. Два часа Гюнше рассказывал со всеми подробностями все то, что я уже знал, кроме незначительных мелочей.

Под конец я не выдержал и начал задавать ему вопросы, из которых он понял, что я знаю все, что он рассказывал.

Я спросил, почему же он плохо сжег Гитлера и остальных? Гюнше улыбнулся и говорит: «Герр генерал, я убедился, что вы были в эти дни в Берлине. Вы же помните, что это было море огня и взрывов, поэтому поймете, что у меня была главная цель жизни — скрыться. Ведь одной канистрой бензина, которую принес шофер Кемпке, не сожжешь 4-х человек. Вы видели, я фюрера больше всех сжег, а остальных — что осталось, а затем бежал, но как видите, не убежал». Я ему сказал, что Фриче тоже не убежал.

Вкратце я выслушал от него, что «30 апреля в 3 часа 00 минут Гитлер отравился и застрелился. В 15.00 меня вызвал штурмбанфюрер Линге в кабинет Гитлера и сказал, что Гитлер умер. Правда, я там был все время, но выстрелов не слышал. Тем, кто был в приемной Гитлера, я объявил, что фюрер умер. Затем мы понесли труп Гитлера. Когда вынесли в сад, я взял бензин, облил и зажег. А затем жег и остальных».

Через несколько часов генерал Вейдлинг, узнав о смерти Гитлера, выступил по радио с обращением к немецким войскам о прекращении сопротивления, так как Гитлер бросил их на произвол судьбы.

В заключение я ему сказал, чтобы, не торопясь, все подробно написал, а писать в лагере ему будет предоставлена возможность.

Через месяц мне было представлено около 80 страниц перевода. Таким образом, мы имели возможность неоднократно из разных источников убедиться в том, что Гитлер, видя неминуемую гибель Рейха, своей армии, банкротство авантюры и страх предстать перед гневом народов Европы и особенно Союза ССР, над которыми годами издевался, трусливо покончил самоубийством.

Поэтому всякие предположения, легенды, версии, в том числе и фотографии «трупов с усиками», являются вымыслом.

Из рассказов Фриче, Гюнше и других немцев, которые в последние дни были около бесноватого фюрера, мне описали внешний вид и состояние Гитлера следующим: это была развалина, которая уже не сомневалась, что война им проиграна, и не скрывал это от окружающих.

Гитлер в те дни уже с трудом передвигался, волочил ноги и выбрасывал вперед верхнюю часть туловища. Он с трудом сохранял равновесие. Если приходилось переходить в другую комнату, то он отдыхал на скамейке, установленной вдоль стен, или держался рукой за ближайшего спутника. Левая рука не работала, правая дрожала. Возможно, это результат покушения 20 июля 44-го года. Глаза Гитлера налиты кровью.

Все документы, которые предстояло читать Гитлеру, печатались на специальной машинке, буквы которой в 3 раза больше нормальных, и это он читал. Изо рта текла слюна. В общем, вид у него был отвратительный.

Что касается памяти и рабочей головы, то тут было все нормально. Он и раньше никому не верил, полагая, что его хотят обмануть. Когда неуспехи германских войск стали очевидными, то Гитлер это считал предательством со стороны генералов и его окружения.

Он был твердо убежден, что при любых обстоятельствах Америка и Англия его не оставят в тяжелом положении и согласятся на перемирие, чтобы дать возможность продолжить войну против большевиков. Особенно он радовался, когда умер Рузвельт, которого он считал своим врагом.

Когда Гитлеру доложили, что Гиммлер вступил в переговоры с англо-американцами о капитуляции Германии, и это предложение отклонено, то Гитлер совсем стал неузнаваемым, такого предательства от Гиммлера он не ожидал. Он смотрел на Геббельса и что-то бормотал…

Как мне говорили вышеуказанные лица, несмотря на то, что комендант Берлина Вейдлинг докладывал Гитлеру о безнадежности обороны города, так до конца жизни и не сказал, что войска не выдержат, надо капитулировать.

Сепаратные переговоры немцев с союзниками. Капитуляция

В последние дни апреля к нам стали поступать данные, что союзники, помимо нас, связываются с немцами. Нам было уже известно, что командиры немецких корпусов и дивизий уже подписали акт капитуляции с союзниками, а немецкие бургомистры городов встречали с флагами американские и английские войска[297].

Наконец, 1 мая, когда в Берлине хозяином положения была Советская Армия во главе с маршалом Жуковым Г. К., Дениц издает приказ: «Я принимаю верховное командование над всеми частями немецкого вермахта, преисполненный решимости продолжать борьбу против большевиков».

Мы смеялись над этим приказом, а Дениц продолжает свое, как и свойственно немецкому упрямцу. Он комплектует новый состав немецкого правительства и 5 мая заявляет, что он является канцлером и министром финансов. Шутник!

Деницу помогают фашистские каратели — Гиммлер, Риббентроп и другие фашисты. И более того, они стараются договориться с союзниками, оккупировавшими Чехословакию, и даются директивы продолжать войну с востоком.