Записки из страны Нигде

Позднее я видела разные образцы самиздата, чаще всего – слепые перепечатки унылой диссидентской литературы. Попадались и полузапрещенные стихи Цветаевой, и просто тексты, которые было трудно достать – например, «Мастер и Маргарита». Видела целую библиотеку перепечатанных и переплетенных фантастических текстов, вроде Эндрю Нортон или Айзека Азимова. Переводы были самопальные, перепечатки – в меру сил и умений. Позднее все это было издано, отредактировано и переиздано, переведено заново и издано уже без опечаток. Как, в общем, и все остальное.

Однако в общем потоке самодельных книг эти – не самые интересные.

Самые интересные – авторские,  существующие в единичном экземпляре.

Я уж думал, что никогда больше такого не увижу, но поездка на Камчатку буквально вернула меня в прошлое.

Впечатление такое, что традиция рукописных книг там и не прекращалась.

В школе номер 30 города Петропавловска-Камчатского мне показали выставку рукописных самодельных книжек, созданных учениками. Причем не одного поколения. Да, там это идет от преподавателей, от библиотекаря, по чьей инициативе проходят такие выставки. Но дети ведь пишут сами. Кто-то - откровенный плагиат, многие рассказывают  о домашних питомцах, в основном о кошках. Более интересный пласт такой литературы – описание случаев из жизни класса, как реальных, так и полуфанастических или полностью фантастических. Одноклассники и учителя наделяются какими-то особыми свойствами (или выделяется и утрируется какая-то черта характера – обычно это юмор, понятный только своим) и помещаются в странные обстоятельства, например, во время турпохода с классом приземляется летающая тарелка. Далее идут приключения и развязка или открытый финал.

Некоторые авторы иллюстрируют свою книгу сами, другие помещают фотографии или просят о картинках кого-то из умеющих рисовать. В основном такие книжки-рассказы написаны от руки. Сноски могут представлять собой открывающиеся «окошки». Иногда тексты распечатаны на принтере, но это гораздо реже встречается.

Я хочу заострить внимание на этом феномене. Эти ребята живут в интернетный век. Компьютеры есть у всех. Добраться до принтера и распечатать десять страниц – не проблема. Тем не менее они предпочитают писать сами, красивым почерком, иногда почти печатным, подклеивать картинки или интерактивные сноски. Создание книги – это рукоделие.

В школе хранится такая самодельная (отпечатанная на машинке) книжка одного из учеников, который теперь стал настоящим писателем и публикуется в Москве. И, кстати, это хороший писатель.

Но вернусь к рукописным рассказам.

Совершенно в другом  месте, в офисе туристического бюро Петропавловска, в холле есть маленькая выставочка, посвященная развитию туризма в крае. В частности, среди дневников туристических экспедиций, полевых сумок, компасов и прочих артефактов, там хранятся рукописные рассказы зачинателя детского туризма. Шестидесятые годы. Этот выдающийся педагог не только водил детей в походы, но и сочинял для них истории, которые записывал и иллюстрировал сам. Некоторые из них можно посмотреть и сейчас.

Меня поразила непрерывность этой традиции и какая-то ее поразительная уютность. Уютная фундаментальность, если угодно.

О том же со мной говорили в библиотеке села Мильково. Это большое село и там очень интересная библиотека, где, помимо прочего, ведется краеведческая работа. Энтузиасты не только собирают сведения о семьях, которые с восемнадцатого века живут на Камчатке, но и создают по материалам своих исследований рукописные книги. И это уже не дети с их фантазиями и не педагог, который хотел увлечь ребят приключениями, - это взрослые люди, у которых есть и семьи, и работа, и времени не так много. Тем не менее рукописные книги пишутся. Некоторые уже изданы, другие так и остаются в единственном экземпляре.

Почему-то именно такой подход оставляет ощущение огромной ценности письменного слова и книги как артефакта. Большие тиражи – это хорошо, это гарантия того, что рукопись не сгорит, - но тетрадка, исписанная детским почерком, но существующая в одном-двух экземплярах книжка-раскладушка, начертанная карандашом, но альбом, где расписана жизнь семьи на протяжении двух столетий… это нечто бесценное само по себе.

Может быть, и наши большие тиражи давно утратили бы смысл и окончательно обесценились, если бы не эта «черепаха», на которой до сих пор, как выяснилось, стоит все книжное дело.  

Скучный детектив

00:00 / 21.04.2018

Я не люблю детективы. Это, конечно, характеризует меня наихудшим образом. Хорошую репутацию можно создать себе, расписавшись в нелюбви к Толстому и в презрении к фэнтези, а вот детективы (как и научную фантастику) любить «положено». Кем положено, куда положено – такие вопросы в приличном обществе не задают. Для женщин, которые не в состоянии оценить игру ума следователя и шахматную партию между ним и преступником, создан специальный жанр женского детектива, где все преступления распутывает бодрая домохозяйка при помощи голимого здравого смысла. Этот жанр я не люблю особенно.

За что я не люблю детективы.