Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни

Мы много жалуемся на нашу систему опеки над пожилыми, но и в Англии в Государственной службе здравоохранения далеко не все идет как по маслу: за последние годы двадцать больниц нарушили закон, не обеспечив положенным питанием и питьем беспомощных старых пациентов. Наверное, кормежка занимала слишком много времени. Другая жалоба состояла в том, что из палат пациентов были убраны тревожные звонки. Наверное, они слишком громко звонили.

Но хватит горевать и распускать нюни. Стоит роскошное лето, и вчера мы с Эфье почти два часа просидели в уличном кафе. С ней легко говорить, но и легко молчать, не испытывая неловкости. Просто денек счастья. Пешком потихоньку вернулись домой. Нам не хотелось расставаться. Я на всякий случай вывел из конюшни свои ходунки, потому что она не пожелала сесть на скутмобиль. Ни за какие коврижки.

воскресенье 25 августа

Гритье показала мне фотографию “пляжной комнаты” в пансионате “Дом радости”. (Название не кажется мне слишком удачным.) Эта комната специально оборудована для стариков, страдающих деменцией. Стены там украшает метровой высоты декор с изображением пляжа и моря. С сияющим солнышком и нарисованными чайками. Слышится шорох набегающих волн и чувствуется легкий бриз из вентилятора. Это должно успокаивать пациентов. Гритье задается вопросом, не пора ли ей срочно покупать новое бикини, и усмехается.

– Да, Хенк, что есть, то есть. Точнее говоря: что будет, то будет. Я должна принять это как неизбежность.

Я все больше восхищаюсь ее манерой говорить о своем будущем.

Она считает, что я рассматриваю слабоумие как полное унижение. И она права. Сегодня я позволил себе (нелегально) заглянуть в отделение ухода. Увидел трех слюнявых старух, тупо уставившихся в телевизор, где шла передача для малышей.

Гритье сказала, что вполне понимает людей, не желающих впадать в это жалкое состояние.

Блуждать в собственном доме.

Не понимать слов, которые читаешь.

Не узнавать людей вокруг себя.

понедельник 26 августа

Аню отправляют на досрочную пенсию. Она только что звонила. Судя по голосу, она чуть не плакала от обиды и гнева. Разговор был короткий, она не могла говорить свободно. Боюсь, дирекция расшифровала ее как шпионку. Думаю, что для нее это очень плохо, и чувствую себя виноватым. Она ведь рисковала ради меня. Мы договорились, что в четверг пообедаем вместе и я узнаю подробности. Настроение у меня довольно скверное. А было очень даже веселое, потому что нам предстоит очередная вылазка, организованная Гритье. Собираемся внизу в два часа. Мне кажется, что ввести Эфье в курс дела лучше завтра.

Скончалась Йетти Парл. Вероятно, о ней горюют только в домах престарелых. За чаем ностальгировали по “Оранжевому радио” и Йетти.

– Н-да… какое было золотое времечко, – сказала госпожа де Риддер, которая, видимо, совсем забыла, что, например, евреи оценивают это время совершенно иначе.

– Вроде бы как раз тогда здесь шастало множество немцев? – как бы вскользь спросил Эдвард.

Ну, если не считать немцев, время было золотое, настаивала она.

В богадельнях ощущение, что раньше все было лучше, раздувается до невероятных размеров. Жалкое утешение старых, списанных в тираж людей.

Собираюсь надеть красивый костюм и почистить ботинки и зубы.

вторник 27 августа

Как ни странно, старики совсем или почти совсем не делают привычных вещей, например не ходят в кино. Мы провели подсчет и выяснили: восемь человек нашего клуба целую вечность не бывали в кинотеатре. Хотя это удовольствие простое и недорогое.

Гритье выбрала фильм “Тачки” в формате 3D. Никто из нас никогда не видел ничего подобного. Собственно говоря, фильм детский, но других в формате 3D не было. Мы, восемь старцев в специальных очках, оказались в компании сорока ребятишек.

Когда смотришь 3D впервые, впечатление огромное. Первые четверть часа мы каждый раз в панике отшатывались, когда очередной автомобиль мчался прямо на нас. Звук тоже был в формате 3D: со всех сторон доносился хруст попкорна. Но это не портило нам удовольствия.

Фильм начался в четыре, а до того мы устроили сытный полдник. Поэтому явились домой уже к десерту. Повар воспринял это как личное оскорбление. Так ему и надо.

Мы осыпали Гритье комплиментами и выражениями благодарности. Трогательно было видеть, как она при этом хорошела и светилась от радости.

Тревожусь из-за Ани. Пытался ей дозвониться, но безрезультатно.

Сейчас еще разок прокачусь на скутмобиле. Погода стоит прекрасная. Заеду в мастерскую к сыну ван Хоогдалена. Он обещал немного подрихтовать моего скакуна. Собственно, я собирался туда еще на прошлой неделе, но тогда Хоогдален-младший был слишком занят. А на этот раз я подожду, пока он освободится. Мне не к спеху.

среда 28 августа