Стало быть, согласно статистике, каждый седьмой житель нашего дома не видит проблемы в том, что за ней или за ним явится старуха с косой. Но когда я, сидя за кофейным столом, окидываю взглядом компанию, я не могу с уверенностью указать, кто именно этот гипотетический седьмой.
В доме введено новое правило: жители не должны пользоваться лестницей, кроме как с разрешения персонала. На прошлой неделе госпожа Стёйвер упала с лестницы и сломала ключицу. (Услышав об этом, я подумал, что она еще легко отделалась, подумаешь, ключица!) Считается, что правила всегда устанавливаются для нашего блага. Но прежде всего они, разумеется, служат для того, чтобы избежать риска и предотвратить жалобы на дирекцию дома.
Возможно, госпоже Стёйвер лучше бы воспользоваться лифтом, но она в течение пяти лет каждый день преодолевала четыре лестничных марша и оставалась при этом в форме. И пока госпожа Стёйвер не впала в слабоумие, она сама знает, что ей делать. А дело персонала – заботиться о том, чтобы на лестнице не валялась кожура от банана.
Существует особый протокол на случай смерти жильцов.
Там, в частности, написано, что не разрешается предавать гласности причину смерти покойного. В случае, если возникнут вопросы, персонал должен отсылать любопытных к лечащему врачу или к дирекции. А они в свою очередь будут отсылать их друг к другу. Если любопытствующий будет настаивать, следует сказать, что тайна частной жизни распространяется на причину смерти. Любое указание на самоубийство строго воспрещено.
В протоколе также говорится, что семью покойного нужно тактично поторопить с освобождением комнаты.
Дирекция должна проследить, чтобы из комнат ничего не украли. Вот это новость. Очевидно, кое-что уже исчезало. Мне известно, что жильцы нередко обещают тем, кто за ними ухаживает: “Когда меня не станет, можешь взять себе кое-что”. Это верный способ еще при жизни обеспечить скандал с родственниками. Я не нашел в протоколе никаких указаний на обязательное присутствие персонала на похоронах или кремациях, если они происходят в рабочее время. Я-то думал, что дело обстоит именно так. А выходит, как раз наоборот: сотрудникам не предоставляют рабочего времени на участие в похоронах, пусть провожают покойника в свое свободное время.
Понятно. И хватит рассуждать о смерти с утра пораньше, да еще в воскресенье.
Сегодня рано утром покатался часок на своем рычащем стуле. Впрочем, он не рычит, а шепчет, потому что неоспоримым достоинством этого экипажа является то, что он почти не создает шума. А ездит хорошо. По хорошему асфальту он просто летит. Или вы на нем летите. На сей раз я посетил Влигенбос. Лес назван так не из-за обилия мух, а в честь господина В. Х. Влигена, наверняка важной персоны, раз в честь него назвали лес.
Я не был там лет десять. Местность выглядит симпатично, и там можно отлично практиковаться в езде, поскольку там нет ни души и не раздавишь никаких кроликов. На лаке появилась очередная царапина, потому что я слишком круто повернул. На царапины и ссадины не стоит обращать внимание, но ездить надо помедленнее. На бездорожье мой скутмобиль чувствует себя не лучшим образом.
Я спросил Эфье, не хочет ли она составить мне компанию.
– Нет, это не для меня. Я люблю наши прогулки, но сесть на скутер не решусь.
Жаль.
Но хватит унывать: пора переодеваться. Сегодня днем у нас экскурсия. Одежда для досуга. У нас теперь все время – досуг, но одежда есть не только для досуга. Или всякая одежда, которую носишь в свободное время, становится одеждой для досуга?
Хотя я забыл взять запасную прокладку, вчерашний день удался на славу.
Эфье сказала, что эта вылазка была ей на роду написана. Задним числом я сообразил, что наша любительница орнитологии наверняка пригласит нас в птичий парк “Авифауна”. И пусть я не имею с птицами ничего общего (считаю, что бусинки их глаз смотрят очень уж робко), экскурсия доставила мне большое удовольствие. Эверт был снова в хорошей форме и при виде каждой птицы рассуждал, как лучше ее поджарить и с каким вином она всего вкуснее. В ответ Антуан на полном серьезе выдвигал кулинарные альтернативы. Антуан и Риа иногда немного наивны и не всегда замечают, что над ними подтрунивают. А когда замечают, то не обижаются. Эфье нигде не дала сбить себя с толку и восхищалась своими пернатыми друзьями.
Гритье заблудилась всего несколько раз. Но не слишком из-за этого огорчалась.
Эдвард сиял от счастья, когда на специальной перчатке держал сокола, а Граме держался, как обычно. Граме – это Граме.
После обзорной пешей экскурсии с гидом был перекус и легкая выпивка, потом поездка по зеленому сердцу Голландии и снова перекус и легкая выпивка.
Вернулись мы точно вовремя и успели незаметно проскользнуть в дом.