Записки криминального журналиста. Истории, которые не дадут уснуть

Поведала она и про подругу. Их пара была, конечно, поразительной. Елена — фитнес-тренер, спортсменка, примерная мать и во всех отношениях положительная женщина. А Руслан — бандит с большой дороги. Тем не менее отношения продлились почти пять лет до ареста Бабаева. По словам подруги, продолжались они и после того, как Руслан оказался в колонии. Лена отправляла ему письма и возила в колонию посылки.

— Ему дали большой срок — 15 лет. Лена писала, всячески поддерживала. При этом он не мешал ей строить личную жизнь. Пока Руслан сидел, за Леной начал ухаживать бизнесмен Леонид Окунев. Обеспеченный, влиятельный мужчина. Она сначала отвечала отказом, но потом оттаяла. Кстати, Руслан против их отношений не возражал. Они продолжали общение на дружеской ноте, — продолжала рассказ Наташа.

Она также сообщила, что с Леонидом женщина прожила несколько лет. И вроде бы жили супруги неплохо, однако на горизонте снова появился Руслан, который вышел из колонии раньше срока. Давние возлюбленные вновь стали общаться.

— А потом произошло страшное. Лёня пропал. Лена обратилась в милицию. Вскоре нашли машину, а потом и его самого обнаружили мертвым, — добавила Наташа.

— Известно, кто убил Леонида? — спросила я.

— Знаю, что женщина. Это было где-то на отдыхе. Ее потом посадили. Лена не любила говорить на эту тему. Думаю, ей было неприятно, — тонко намекнула Наталья.

Она недвусмысленно дала понять, что в тот день бизнесмен отдыхал с девушками и, возможно, был неверен жене. Еще Наталья дала мне напоследок снимок Руслана и Лены — общая фотография, где были запечатлены сотрудники фитнес-клуба и их близкие. Фото оказалось не лучшего качества, но я заметила один нюанс. Елена широко улыбалась, глаза светились от счастья, а лицо Руслана выдавало напряжение: брови нахмурены, губы сжаты. Ощущение, словно он не хотел быть на этом снимке.

Я начала сопоставлять слова следователя и Натальи и поняла, что не хватает ответов на несколько вопросов. Убийство Леонида казалось темным пятном во всей истории. Темным, но очень важным. Ведь с его смерти и закрутился клубок остальных преступлений. У подруги Елены я выяснила, где совершили убийство: поселок в пригороде Самары. Зная район, можно понять, какой следственный отдел занимался делом. Это я вычислила в считаные минуты и выехала к сыщикам.

— Да, помню такую историю. Но вряд ли вам кто-то поможет. За два года у нас много изменилось, начальник в том числе. Человека, который вел его, перевели, — сказал следователь, которого я встретила на входе в отдел.

Сначала я расстроилась, но быстро прикинула, что знать о произошедшем могут и оперативники. В отделе криминалистики областного ГУВД работал начальник Евгений Иванович, и к нему часто мои коллеги обращались за комментариями. В главке как раз была запланирована пресс-конференция, где полицейские должны подвести итоги года. Это мой шанс с ним поговорить.

Руководство зачитывало скучные отчеты с цифрами, сколько преступлений удалось раскрыть. Я задала пару дежурных вопросов на пресс-конференции и все остальное время ждала окончания, считая минуты. Еще в самом начале карьеры я поняла простую истину: если хочешь получить эксклюзив, вопросы нужно задавать в конце встречи и не при всех.

Я поймала руководителя отдела по борьбе с убийствами сразу после пресс-конференции.

— Евгений Иванович, я Екатерина из «Комсомольской правды». Можно пару вопросов, но в частном порядке? — уточнила я, пытаясь говорить максимально тихо, чтобы не услышали коллеги.

— Да, без проблем. А что хотите от меня? — уточнил матерый оперативник.

— Евгений Иванович, скажите, вы случайно не занимались оперативным сопровождением по делу об убийстве Леонида Окунева? Может, что-то помните? — спросила я.

— А, это муж любовницы Бабаева. Знаю, да. И Бабаева лично знаю, — ответил он, будто разговор шел о каком-то старом приятеле.

Я попросила его отойти подальше от других журналистов.

— Евгений Иванович, вы сказали, что знаете Бабаева. Ваш отдел помогал в его поимке? — продолжила я беседу.

— Конечно, — ответил он. — Еще со времен банды Кузнецова помню его. Тогда мы их тоже ловили. Бабаев — законченный преступник. Таких еще поискать надо. Помню, как мы ловили банду. Даже тогда он показался мне самым скользким, самым изворотливым. В то время на Бабаева мы накопали далеко не все, — говорит он.

— Я в курсе первого его дела по банде. Однако там он фигурирует в эпизодах с избиениями и грабежами, — удивилась я.

— Ну, Катенька, это мы просто не все доказали, — развел мужчина руками. — Далеко не все. Эпизодов у него много. На бумаге все вышло не так, как хотелось бы. Страшный человек.

— Как иначе. Он же преступник.