Записки криминального журналиста. Истории, которые не дадут уснуть

Я опубликовала материал о пропаже девочек с фотографиями Ани и Олеси. На следующий день все самарские новости были забиты информацией об исчезнувших выпускницах.

Шел четвертый день поиска. Полицейские в утреннем релизе отчитались, что в розыске девушек принимает участие 700 человек. Олесю и Аню искали по всей Самаре. Фото мгновенно разлетелись по городским пабликам в социальных сетях, их изображения были буквально везде: на автобусах, на дверях подъездов, на остановках общественного транспорта, на вокзалах. Активно подключились местные жители. Они добровольно вступили в отряды волонтеров. По улицам разгуливала целая народная дружина.

На пятый день поиска в редакции раздался звонок. Я сняла трубку.

— Я видела девушек, которых все ищут! — кричала взволнованная женщина на том конце провода. — Это совершенно точно они! Только одежда другая, не та, что на фото.

— Вы уверены? — уточнила я.

— Да, — отрезала она. — На сто процентов. Только одета одна в свитер, а вторая — в джинсовку.

— А где вы их видели?

— Возле железнодорожного вокзала, — уверяла звонившая. — Они шли мимо. Уверена, девочки куда-то ездили и скоро вернутся домой.

Я поблагодарила ее за информацию и тут же набрала Оксане. Но она сказала, что дочь так на связь и не выходила. Следом я позвонила в полицию.

— Катерин, девочек пока не нашли, — ответил начальник пресс-службы областного главка, Сергей Семенович. С ним мы были в хороших отношениях в отличие от предшественника, и он всегда помогал в поиске материала. — Но информацию передам, конечно.

— Сергей Семенович, тогда позвоните сразу, если что-то прояснится, — попросила я.

— Да, конечно.

В тот момент мне искренне хотелось верить, что Аню и Олесю действительно видели у железнодорожного вокзала. Была маленькая надежда, что они живы, и мне хотелось верить. Я еще раз взглянула на фото девушек, которое было у меня на компьютере.

«Хоть бы вернулись домой живыми», — подумала я.

Тогда я поймала себя на мысли, что очень хочу, чтобы мое чутье в этот раз подвело. Я ощущала себя причастной к их поиску и надеялась, что все завершится хеппи-эндом. Пусть лучше Аню и Олесю накажут родители за исчезновение, лишь бы оказались живыми.

Мои размышления прервал звонок Сергея Семеновича.

— Катерина, записывай, — громко сказал он в трубку. — Не было девочек на железнодорожном вокзале. Все проверили, прочесали. Следов не обнаружили. Продолжаем искать.

Надежда растаяла. Короткую заметку, что девочек видели на вокзале, с опровержением полиции я все-таки написала. В таком резонансном деле любая информация важна. Плюс ко всему в эпоху развития интернета особую ценность имели небольшие заметки. Длинные статьи ушли на второй план.

Поиски продолжались. В социальных сетях появились целые сообщества, где публиковали информацию о пропавших. Жители города писали в пабликах, что встречали девочек в разных частях Самары.

«Видел сегодня этих девчонок возле лотка с шаурмой на улице Урицкого». «Шел мимо магазина “Ровесник” в 15-м микрорайоне и встретил их». «Это были точно они. Сегодня в торговом центре “Парк Хаус”. Совпадают с описанием и фото один в один». Таких сообщений в группе «ВКонтакте» были десятки.

В последнем сообщении указали, что Олесю и Аню видели в каменоломнях в поселке Ширяево. Это местная достопримечательность, которую облюбовали туристы со всей области. Анонимный пользователь рассказал, что девушки прогуливались возле штолен, но когда к ним приблизились люди, в ужасе убежали. Однако и эта информация не подтвердилась.

Я регулярно просматривала паблик, но сообщения «очевидцев» уже не воспринимала всерьез. Да и проверить такое количество адресов, где якобы находили Аню и Олесю, просто невозможно. В полицию я больше не звонила по каждой наводке пользователей соцсети. Однако с мамой одной из девочек общалась регулярно.

Так прошла почти неделя. Надежда, что пропажа школьниц не имеет криминального характера, с каждым днем таяла все больше. Я вспомнила старого друга Сашу. Того самого следователя, который много раз выручал меня разной инсайдерской информацией. Я подумала, что о пропаже девочек должны были доложить в следственный комитет и он мог что-то знать.

Саша был очень опытным сыщиком и занимался только особо важными делами. За долгие годы работы в СК имел множество связей и знакомств. Наверное, на тот момент это был единственный источник, который мог дать какую-то эксклюзивную информацию.

— Привет, узнал? — спросила я.

— Узнал, конечно, — тут же воодушевился Саша. — Сто лет не звонила!

Мы немного поговорили на какие-то отвлеченные темы, но постепенно я свела разговор к Ане и Олесе.

— Саш, ты что-нибудь знаешь про пропавших девочек? — робко подвела я.

— Немного. Слушал про них на совещании, — ответил он.

— Что об этом у вас говорят? — спросила я уже напрямую. — Как думаешь, есть шанс, что не криминал?

— Кать, думаю, там все-таки трупы, — спокойным тоном ответил Саша.

— Почему? — спросила я, чувствуя, как внутри все сжимается от смеси ужаса и сожаления.

— Телефоны обеих у перекупов на «Антошке» засветились, — уверенно ответил он. — Только ты пока никому.