Записки криминального журналиста. Истории, которые не дадут уснуть

Уже после публикаций следователи отчитались, что Владислав Егоров пойман, арестован и признал вину. Некоторое время новостей не было. Следствие затянулось на год. Сыщики быстро собрали все доказательства, а вот экспертиза длилась несколько месяцев. Психиатры никак не могли определиться, вменяем Егоров или нет.

Сначала следственный комитет отчитался, что убийца девочек ментально здоров и осознавал, что делает. Расследование близилось к концу, и дело должно было быть передано в суд. Я ждала процесс и даже внесла его в план на ближайший месяц. В очередной раз я позвонила Вадиму Сергеевичу, чтобы узнать, когда будет готово обвинительное заключение.

— Врачи признали Егорова невменяемым. Теперь суд будет решать, на какой срок его отправить в психдиспансер, — ответил он по телефону.

— Как так? Ведь вы еще три месяца назад говорили, что он вменяем! — В моем голосе звучали ноты негодования и возмущения.

— Провели повторную экспертизу. Она дала такой результат, — отрезал начальник следствия.

Суд проходил в закрытом режиме. Прессу не пускали.

Владислава отправили в лечебницу до полного выздоровления. Я думала, он проведет там вечность, но ошибалась.

В душе у меня были противоречивые чувства. Не знаю почему, но было ощущение, что на моих глазах вершится какая-то несправедливость. Владислав Егоров, как и Михаил Тавардин, ушел от реального тюремного заключения. Хотя за убийство двух детей бывшему милиционеру светил пожизненный срок. Однако эксперты решили иначе и признали его невменяемым.

Психиатрическая лечебница для убийцы — шанс выйти на свободу. Разумеется, когда врачи будут уверены в полном излечении. Но никто не дает гарантий, что преступник не возьмется за старое. В истории достаточно примеров, когда случалось именно так. Взять хотя бы советского маньяка и каннибала Николая Джумагалиева, весь жизненный путь которого — череда из каникул в лечебнице и жестоких убийств.

После истории с девочками у меня впервые закралась мысль поменять сферу деятельности. Я больше не хотела быть криминальным репортером, испытывая полнейшее разочарование во всей правоохранительной системе.

Сыграло свою роль и то, что с каждым днем все сильнее закручивались гайки и сложнее было раздобыть хоть какую-то информацию. В МВД и в следственный комитет сверху спустили приказ: отныне рядовым сотрудникам запрещалось общаться с прессой. Все комментарии должны согласовываться с пресс-службой. Это буквально связывало мне руки, ведь официальные источники всегда давали мизерное количество отфильтрованной информации.

Материалы стали даваться все тяжелее. Я решила уволиться. В редакции мое решение восприняли спокойно. Вскоре я нашла новую работу корреспондентом службы новостей в местный информационный портал. Тогда мне думалось, что я больше никогда не захочу быть криминальным журналистом. Но поскольку в книге есть еще несколько глав, очевидно, что я ошибалась.

* * *

Прошло десять лет. Работа журналистом сменилась блогерством. Мой блог быстро быстро обрел популярность. Я делилась многочисленными историями из своей богатой криминальной практики. Не обошла я стороной и убийство двух девочек в Тольятти.

Спустя полгода после того, как вышел материал, мне написала женщина. Она сказала, что хорошо знала Егорова и дружила с его бывшей супругой Ариной.

«Катерина, Владислав вышел. Вот живет, радуется жизни», — написала она.

В подтверждение своих слов читательница выслала фото. На нем я тут же узнала Влада. Высокий лоб, голубые глаза, широкое лицо. Это совершенно точно он. Тот милый и любящий отчим, который задушил на пустыре своих падчериц и теперь разгуливает на свободе.

Его бывшая жена, Арина, умерла. После этого Егоров вместе с сыном уехал жить в Алтайский край. Купил машину и даже устроился на работу.

Узнала я и о судьбе Галины. После смерти девочек она встретила другого мужчину и родила сына. Ребенка воспитывает одна. Работает на заводе. По словам знакомых, все так же топит печаль в бутылке.

8. Исчезнувшие

Как я написала выше, после увольнения из «Комсомольской правды» я быстро нашла новое место работы. Меня пригласили стать корреспондентом в одной известной сети городских информационных порталов. Сайт 63.ru, где я начала трудиться, имел деловую направленность. Жареные факты и шокирующие материалы мы не публиковали.

На новом месте я гораздо реже писала криминальные расследования. В первое время была рада — казалось, эта тематика меня морально истощает. Я вела передачу, интервьюировала спикеров на разные темы: от спорта до политики. Однако через некоторое время все-таки решила вернуться к теме преступности и периодически брала такие задания.

Утром я перебирала сводки полиции[6] и наткнулась на сообщение о пропаже двух девушек. Выпускницы школы ушли из дома три дня назад и до сих пор не вернулись.

«23 июля 2013 года девушки встретились на пересечении улиц Пензенская и Владимирская. Далее о местонахождении ничего не известно. Полиция активно занимается поиском пропавших несовершеннолетних гражданок».