Записки мертвеца

Взрыв переполошил всех: куча людей сбежалось, чтобы поглазеть на произошедшее. Благо, тушить было нечего: палата не загорелась. Мы с капитаном подоспели одними из первых, и в конце концов именно нам выпало вытаскивать трупы наружу. Солдата убил осколок, и среди прочих мертвецов в комнате выглядел он краше всех. Аркадию с Ангелиной разорвало животы. Её труп лежал на кушетке, а его — на полу навзничь. По всей видимости, Аркадий зажал гранату между ними, лёг на Ангелину и обнял её в последний раз. То, что один из осколков при таком положении гранаты смог зацепить солдата, капитан назвал большим невезением. Он хотел было сразу схватить ближайшее к выходу тело за руки и велеть мне тащить противоположную часть, но было кое-что ещё, что нужно было сделать перед этим.

— Товарищ капитан, подождите, — сказал я, — Надо их в голову ещё по разу. Добить.

— Хм… Точно.

Капитан достал пистолет, и раздалось ещё три громких хлопка. Затем мы, наконец, вытащили тела на улицу, и там ими занялись уже другие люди. Мы же направились туда, куда шли изначально: к торговому центру. Уже на повороте к нему мимо нас пронёсся Урал. Тент сзади на нём был откинут, и можно было разглядеть всех, кто находился внутри. У самого края, со связанными руками и со взором, потупленным в пол, сидел Тоха. Рядом с ним были и другие люди, выглядевшие точно так же.

— Товарищ капитан, куда их везут? — спросил я, не ожидая, что капитан сам хоть что-то знает и хоть что-то расскажет мне.

— Кого?

— Вон, тех, в Урале.

— Да бог его знает, — пожал плечами он, — На задачу, наверное, едут, бойцы чьи-то, которых уже развели. Наши-то только-только из столовой вышли — значит, точно не они.

— Там пленные мародёры, которых привезли несколько дней назад. У них руки связаны.

— А, ну значит в Знаменское их этапируют. На передержку. Оттуда подкрепление пришлют скоро. Может, кого-то, кто давно на передовой, за ними приглядывать отправят, но это будут так, единицы. А тебе до них какая печаль?

— Да так, любопытно просто, — ответил я, думая, что будет здорово, если этот самый Урал по дороге перевернётся и сгорит к чертям собачьим. Даже если это будет стоить жизни водителя ни в чём не повинных конвоиров — пускай. Лишь бы все в кузове сдохли, и сдохли в муках. Жаль, что теперь я уже никогда не узнаю, что произошло с ними в конечном итоге. И жаль, что они проживут дольше, чем я. Хотя, кто знает.

В магазине мы отоварились быстро. Капитан в считанные минуты выбрал себе одежду и велел мне тоже не задерживаться и не модничать. А жаль: после стольких дней в форме было наслаждением снова поразглядывать обычные шмотки. В итоге командир облачил себя в широкие штаны с карманами цвета хаки и зелёный пуховик с меховым воротником. Непонятно было, в чём состоял великий смысл смены гардероба с формы на гражданку, если капитан всё равно выбрал для себя защитную цветовую гамму. Я же постарался одеться пёстро и дорого: на тёплый шерстяной свитер накинул умопомрачительной стоимости кожаную куртку, обмотал шею кашемировым шарфом, а ноги защитил от холода джинсами с начёсом. Проблемой стало рассовать магазины к автомату по тесным карманам этой самой куртки, да к тому же ещё и втиснуть как-нибудь за пазуху свой толстенный дневник, зачем-то взятый поутру с прикроватной тумбы. Но я со всем справился, а вместительная поясная сумка, найденная в том же самом дорогом отделе, помогла мне решить проблему дневника, никуда более не помещавшегося.

Закончив примерку, я предстал перед командиром, найдя его в крохотном, непритязательном отдельчике на первом этаже.

— Губа не дура, — сказал капитан, осклабившись.

— Беру от жизни всё, — пожал плечами я.

— Шапку не забудь, а то менингит тоже от жизни возьмёшь.

Капитан бросил мне первую попавшуюся под руку тёплую, но неказистую шапку и объявил, что шопинг наш завершён, и мы выдвигаемся немедленно. Я вздохнул, надел на себя нелепый головной убор, портивший всё, и последовал за командиром.

Следующим пунктом плана была машина. Её прямо ко входу в торговый центр подогнал один из патрульных, которого, судя по всему, на эту работу подрядил Старков. Машина была новая, почти не тронутая войной с трупами. Бликующий на солнце чёрный седан, казалось, только-только выехал из мойки. Когда я сел в него на переднее сиденье, то почувствовал себя пассажиром такси класса «комфорт», а отнюдь не скаутом, отправленным в мертвецкий край с поисковой миссией. Капитан, хоть и старался этого не показывать, тоже испытывал удовольствие, омрачённое только думами о недавнем происшествии в медпункте, невольными свидетелями которого стали мы оба.