Записки мертвеца

Всё, о чём беспокоился Лёха — это благополучие ребят, за это время, должно быть, ставших для него почти родными братцами и сестричками. Он совершенно не утруждал себя размышлениями о том, с какой целью едут люди в чёрном в Надеждинское, что за разговор им предстоит с бывшим мэром, и что за авантюру они вообще замыслили. Я же из всего услышанного и увиденного сделал некоторые умозаключения касательно происходящего. Я подозревал нечто вроде заговора. Мне виделось, что люди в чёрном — опальные бойцы отряда вооружённой охраны СТАР-К — стремятся принять участие в зачистке города. Делают они это не только и не столько из альтруистических побуждений: тот, кто освободит город от мертвецов, получит власть над ним. Группа людей, которая прогонит замёрзшую, окоченевшую и обездвиженную смерть с улиц, и хотя бы частично приведёт в порядок привычную инфраструктуру, станет самой влиятельной силой на многие километры вокруг. В свою очередь, те, кто будет руководить этой группой, станут полновесными хозяевами города и, может быть, кем-то вроде правителей своего собственного мини-государства на обломках некогда великой и могучей страны, которой, как и всем прочим державам, положил конец апокалипсис. Группа может состоять из кого угодно: из бывших военных, полицейских, охранников и даже из простых горожан, сумевших самоорганизоваться, вооружиться и дать отпор ходячим трупам. Это могут быть и бандиты, мародёры, бывшие преступники и уголовники, которых неожиданно даже для них самих амнистировала неразбериха судного дня. Кто угодно. Главное, что должна сделать группа — это взять местность под свой полный контроль.

И вот, на сцене появляются опальные бойцы отряда СТАР-К вместе со старковскими дезертирами, которые могли бы выехать на дорогу и отправиться в дальнее путешествие в надежде попытать счастье где-то там, за горизонтом. Пути назад, под начало Старкова, у них точно не было. Даже если бы после возвращения и покаяния Старков оставил бы их в живых, как оставил в живых бандитов из Радуги, положение бы их совершенно точно стало незавидным на долгое, долгое время. Быть может — навсегда. В этой связи, уехать прочь из города и начать всё с нуля где-нибудь там, далеко, в других городах и поселениях, виделось мне самым верным и самым мудрым решением. Но то с моей колокольни: с колокольни хронического беглеца и труса, в любой щекотливой ситуации предпочитающего не стоять за своё, а бежать туда, где стоять вообще ни за что не придётся. К молочным рекам и кисельным берегам, где нет ничего и никого, кто претендовал бы на что-то, что ты имел дерзость считать безоговорочно своим. Лихим ребятам в чёрном же не хотелось покидать свой город — свой дом — только из-за несогласий со Старковым и из-за страха перед его карающей дланью. Дезертиры из числа штрафников, вероятно, придерживались схожего мнения. Всё, что им нужно было, чтобы вернуться в строй и при этом оказаться в равном положении с остальными солдатами — это чтобы полковник Старков… Ну, куда-нибудь исчез. Чтобы его просто: «пуф-ф!» — и не стало.

По-идиотски взять и убить его, ворвавшись в штаб — плохая идея. Сделавший это породил бы обезглавленную, дезорганизованную военизированную группировку, взять которую под контроль смог бы только некто, обладающий соразмерным со Старковым авторитетом и, выражаясь терминами старого мира, соизмеримой «легитимностью». И потому группе СТАР-К, как и беглецам, нужен был, во-первых, кто-то из заместителей командира, готовый, в случае безвременной кончины Старкова, возглавить часть. Во-вторых, неплохо было бы, чтобы кто-то из старой реальности, бывший большим полновластным руководителем в старом мире, вышел на сцену и, так сказать, завизировал бы законность и правомочность всего происходящего своей высочайшей подписью, или хотя бы молчаливым кивком головы. Возможно, этот руководитель из старой реальности мог бы вновь занять свой руководящий пост — хотя бы формально — дабы в дальнейшем подкрепить, подпитать у всех прочих иллюзию возвращения к прежнему порядку вещей. Насколько я могу судить, призвать мэра на княжение из его дачного подземелья планировал и Старков по окончании операции. Однако сам Старков был лишней переменной в уравнении для СТАР-К, опальных дезертиров и, возможно, ещё для многих и многих других людей, служивших непосредственно под его началом и каждый день ходивших к нему на доклад. И потому, по плану этих самых людей в чёрном, с которыми нас с капитаном сегодня столкнула судьба, Старков должен был либо умереть, либо быть изгнанным, и вероятность претворения в жизнь второго варианта в сравнении с первым стремилась к нулю.