Записки мерзавца (сборник)

   Ближайшими объектами заманивания были избраны Клембовский и Гутор. Клембовский -- ограниченный, робкий чиновник; всю жизнь он переходил из одного военного училища в другое, то в качестве воспитателя, то в качестве начальника. Среди товарищей по академическому выпуску он выделялся определенной бездарностью. Когда в результате Корниловского coup d'état {Государственный переворот (фр.).} почти все генералы или попали в тюрьму, или ушли в отставку, Клембовский, сохранивший нейтралитет, быстро выдвинулся. На Клембовского подействовали через его жену; ее же взяли самыми элементарными искушениями -- показали кончик тысячерублевого билета, сдобную булку, новые ботинки. И в результате семейных скандалов Клембовский уселся в военном совете...

   Еще легче сдался Гутор.

   Не последнюю роль в решении Гутора сыграл фактор личной вражды к Корнилову и Деникину. Из-за Корнилова Гутор в июле 1917 г. потерял пост главнокомандующего юго-западным фронтом; он затаил обиду и жаждал мести по отношению к своему счастливому сопернику -- Деникину.

   "Посмотрим, -- посмеивался Гутор, -- чья возьмет: кубанцы Лавра (Корнилова) или наши лапотники..."

   29 марта Ц. И. К. в результате небывалых столкновений меж самими же большевиками незначительным большинством утвердил продолжение "Левиных штук", но ни регистрация, ни тем более мобилизация офицеров до самой осени не производилась. Те, кто решил не служить у большевиков, уезжали на Украину или к Корнилову. В эти же дни кликнул свой клич полковник Щербачевской армии Дроздовский, которому удалось собрать около 600 офицеров. Эти первые дроздовцы в конном строю с непрерывным боем прошли легендарный путь от Ясс в Румынии до Ростова-на-Дону (1300 в.)...

* * *

   Военному совету недоставало теоретика, специалиста по уставам, реформам, докладам. Парский вспомнил о генерале А. А. Балтийском. Бюрократ pur sang {чистокровный (от фр. pur-sang -- чистокровная лошадь).}, секретарь Сухомлинова, посвященный во все комбинации бывшего военного министра, профессор Николаевской академии, председатель всевозможных воинских комиссий, Балтийский быстрым опытным взглядом оценил положение: народу много, но друг друга боятся и что делать не знают. Нужно придать делу стержень, перейти из области психологических неприятных чувствований в область успокаивающей знакомой и милой терминологии. Балтийский предложил Троцкому изготовить проект организации нового органа, который, по идее автора, смог бы свершить реформу округов, где в штабах заседали кочегары крейсеров и слесаря с обуховских заводов. Параллельно с созданием этой высшей военной инспекции Балтийский принялся за общую переработку всего воинского устава.

   Остро чувствуя подозрительность нового патрона, Балтийский пустился на провокацию. Начал с эсерства.

   "Полагал бы полезным принять за основу работ проекты устава, разработанные особой комиссией при временном правительстве..."

   И Троцкий, поддаваясь на удочку, мгновенно вспыхнул: "Нет уж, пожалуйста, бросьте этот бред!"

   "Тогда воинский устав Гучкова в том виде, как его приняла III Дума?" -- снаивничал профессор.

   "И это ни к черту. Так мы могли расшатать буржуазную армию. Для железных батальонов пролетариата нужен железный устав!.."

   Балтийский откланялся и, посмеиваясь в реденькие усы, своим мелким бисерно-женским почерком составил проект, полный еще Аракчеевских отрыжек. В красной армии имеются палки, порка, практикуется расстрел за неисполнение приказания. Если б при Керенском подобный проект рискнул бы предложить революционнейший унтер, его бы разорвали на клочки.

   В большевиках же с первой минуты заговорила какая-то бессознательная практичность, которая не всегда бывает даже у таких циников, как Ленин.

   Генерал Лебедев -- друг и протеже Балтийского (дедка за бабку, бабка за жучку!) -- обратился к Троцкому с просьбой воскресить журнал "Русский Инвалид", редактором которого он был в течение нескольких лет. Журнал обязывался выработать идеологию красного офицера и пропагандировать спортивные ферейны в духе коммунистического развития юношей. Доблестный редактор составил компиляцию из двух десятков немецких брошюрок, заменив слова "Германия" и "Империя" зловещими "Р.С.Ф.С.Р."... Во всем остальном он остался верен генералу Бернгарди и адмиралу Тирпицу, которые, таким образом, становились учителями коммунизма.

   Впечатлительную душу южанина Троцкого проект Лебедева привел в полный восторг. Договорив то, чего и не думал Лебедев, Троцкий стал грезить новой расой, искусственным подбором и пр. переложением своих стародавних Венских лекций на Московский лад. Лебедеву немедленно был вручен первый аванс на издание журнала (в размере около 150 тысяч); ему же было передано образование "всевоенобуча" и организация "юков" (юных коммунистов). Еще через год Лебедев играл видную роль в реввоенсовете.