Записки морского офицера, в продолжение кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Дмитрия Николаевича Сенявина от 1805 по 1810 год

В собрании сосудов, статуй, бюстов и разных инструментов римских, греческих и новейших, частью доставшихся королю по открытии Геркулана и Помпеи, каждая вещь показывает или удачную выдумку, или изящную работу, или драгоценное вещество. Вид сосудов, а особливо курильниц, слезохранительниц и подсвечников весьма приятен. Бронзовые бюсты и статуи все наилучшего вкуса и греческой работы. Из них фавн и два борца почитаются превосходнейшими. Фавн подлинно уснул. Нагие борцы, приуготовляющиеся к борьбе, как ни малы в рассуждении обыкновенного роста, заставляют зрителей страшиться, что они вдаются в великую опасность. Во многих игрушках, с удивительной точностью представляющих различных животных, бронза и мрамор имеют жизнь. Между музыкальными инструментами лежит дудочка, на коей отаитяне играют носом, подле нее и одежда их, сотканная из нитей кокосовых орехов. В сей же зале показывали большие книги, в коих сняты списки и рисунки с недоделанных картин лучших живописцев древних и новейших. Мне более всего понравились картины греческого изображения. 1-я, нимфа, срывающая цветок. 2-я, спящая дриада, которую фавн нашел и обнимает. 3-я, старый Силен поднимает на руках ребенка, протягивающего ручонки к виноградной кисти, которую подает ему с веселым видом через голову старика молодая девушка. Не правда ли, что сими изображениями красоты, любви и трех возрастов человека греки умели объяснить свои мысли самым нежным образом? Вот три безделицы, которыми кончилось обозрение редкостей. Маленький фаэтон запряжен двумя пчелками, пестрая бабочка сидит на козлах вместо кучера и держит вожжи ножками. Другой, побольше, запряжен попугаем, а управляем саранчой. Третий виньет представляет также фаэтон, в коем положен кувшин, обвитый розами, две стройные маленькие нимфы, смеясь, везут его с торопливостью. Вот как греки умели одушевлять любимые свои мечты.

Сошед в нижний этаж, в Оружейный, в трех залах я видел все убийственные оружия от Каиновой дубинки до итальянского кинжала, видел булавы ирокезцев, дротики жителей Новой Зеландии, видел, чем римляне, греки и скифы побеждали друг друга, и наконец видел ту лестницу, по которой механические рукоделия восходили к совершенству и злоба людей к утонченному искусству умерщвлять друг друга. Король, как страстный охотник и стрелок, собирает оружия знаменитых мастеров, и его ружейная поистине может назваться царской. Лучшие из них отличаются чистотой отделки, замысловатым механизмом и прочностью метала, худшие – золотыми насечками, перламутром, дорогими каменьями и богатыми футлярами. Охотники найдут тут много вещей, достойных их восторга. Я заметил только три: 1-е двуствольное ружье, вдруг, одно за другим, может сделать 24 выстрела. Помощью механизма 24 патрона вдруг в ружейный ствол кладутся; стоит только оборотить вниз дулом, и ружье заряжено. 2-е духовое ружье в трости, и 3-е, кинжал, который по вонзении в тело разделяется на три части, и в сие ж время производит выстрел из маленького пистолета, вделанного в рукоятку.

Больница бедных

(Alberho di Poveri)

Здание по наружности своей просто, хотя и огромно; тут великолепие пожертвовано пользе. Позади строения сад с прекрасным фонтаном. Поднявшись по легкой для всхода лестнице, украшенной фонтанами и приличными статуями, вошли мы в средний этаж. Мужчины и женщины распределены по палатам; тут выздоравливающие, там тяжело больные, а там неизлечимые и сумасшедшие. В огромной зале за общим столом более 300 выздоравливающих с жадностью поглощали куски хлеба, плавающие в жидком супе; они просили милостыню по привычке. Комнаты везде нечисты и если б не отворяли окон, то воздух мог бы быть вреден. Здесь лечат простыми средствами, покоем, пищей и лимонадом, которого употребление полезно в здешнем климате. Докторы славятся искусством, и больные, как меня уверяли, не умирают здесь преждевременной смертью. В приемной зале поставлен портрет Фердинанда IV во весь рост. Он очень похож, я взглянул на него с уважением. Фердинанд любим своими подданными и как добрый государь, заступник бедных и сирых, достоин преданности и благодарности народной.