Записки музыковеда 3

Согласно завещанию, Ян и Айно Сибелиус были похоронены в Айнола, где сейчас расположен Дом-музей композитора. На родине имя Сибелиуса окружено необыкновенным почитанием. Начиная с 2011 года в годовщины рождения Сибелиуса в Финляндии отмечается День Яна Сибелиуса и финской музыки, который является официальным государственным праздником. В Хельсинки есть памятник Сибелиусу. Скульптура настолько оригинальна и абстрактна, что с первого взгляда трудно догадаться, кому она может быть посвящена. Шедевр Эйлы Хилтунен представляет собой композицию из 600 стальных наушников, спаянных вместе. Мемориал был открыт в 1967 году в ознаменование десятилетия после смерти композитора. Монумент является самой посещаемой скульптурой в стране. Парк, в котором находится странный памятник, также был назван в честь Яна Сибелиуса. Идея памятника достаточно проста — составив несколько сотен трубок, живописец попыталась создать уникальный музыкальный инструмент, такой же уникальный, как и творчество великого композитора. В ветреную погоду металлические трубки издают приятные и мелодичные звуки.

Именем композитора назван популярный нотный редактор — Sibelius, а также астероид 1405 Sibelius.

Глава 10. Рождение русской оперной классики

9 декабря — особый день в истории русской музыки. В этот день, с разницей ровно в шесть лет, произошли два события, ставшие поворотными в музыкальной истории нашей страны.

В 1836 году в Мариинском театре состоялась премьера оперы М.И. Глинки «Жизнь за царя». Премьера прошла с огромным успехом, император в знак особого благоволения пожаловал композитору бриллиантовый перстень.

Глинка был не первым, кого история домнинского крестьянина вдохновила на создание оперы: до Глинки на этот сюжет написал оперу Катарино Кавос (Катерина Альбертович, как его звали в России), итальянец, долгие годы живший в Петербурге, а во времена работы Глинки над оперой бывший директором музыки Петербургских императорских театров. Ходили слухи, что он интриговал против Глинки, но сам Глинка в своих «Записках» опровергает эти слухи и с благодарностью вспоминает: «Он более всех других убеждал директора поставить мою оперу, а впоследствии вел репетиции усердно и честно».

Очень забавно, что история Ивана Сусанина как-то особенно притягивала обрусевших иностранцев. Сначала Кавоса, а затем обрусевшего немца Розена, приятеля Глинки. Барон Егор Розен, с весьма ощутимым акцентом говоривший по-русски, каким-то странным образом плел на неродном языке стихи, которые удовлетворяли Глинку более, чем сочинения Жуковского. Глинка в тех же «Записках» приводит иронические слова Жуковского: «У Розена по карманам были разложены впредь уже заготовленные стихи, и мне стоило сказать, какого сорта, т. е. размера, мне нужно и сколько стихов, он вынимал столько каждого сорта, сколько следовало, и каждый сорт из особенного кармана». Любопытно, что многое Розеном было написано для уже сочиненной Глинкой музыки, иными словами, было им подтекстовано. Это обстоятельство примечательно в том отношении, что когда столетие спустя, уже в советское время, встал вопрос о новой постановке оперы Глинки, то возникла потребность, продиктованная жесткими идеологическими требованиями этого времени, перетекстовать оперу и сделать из нее сугубо народно-патриотическую, вместо промонархической, как это у Глинки. Тогда этот малоблагодарный труд взял на себя поэт Сергей Городецкий. С его текстом под названием «Иван Сусанин» опера Глинки шла на всех оперных сценах Советского Союза.

Такое название дал опере сам композитор. Но оно не понравилось императору Николаю I: когда в опере действует сам царь, то какой Иван Сусанин, хоть он и патриот и герой, может быть в заглавии? Друг Глинки Нестор Кукольник предложил: «Смерть за царя». Но царь сказал: слишком мрачно, и собственной рукой исправил «Смерть» на «Жизнь».

(Идея Григория Ананьина)

Сейчас опере возвращено название «Жизнь за царя», но неизвестно, хорошо ли это. Ведь именно «Иван Сусанин» является исконным заглавием.

Также, на мой взгляд, палкой о двух концах является и возвращение прежнего либретто, произошедшее в 1988 году. С одной стороны, литературно либретто проиграло. Ведь С. Городецкий был настоящим, одаренным поэтом, тогда как Е. Розен — всего лишь офицером, пописывающим стихи. Вот что вспоминает Глинка:

Розен вложил в уста Собинина такой текст:

Так ты для земного житья

Грядущая жёнка моя.

Меня как-то неприятно поражали слова: "грядущая", славянское, библейское даже, и простонародное "жёнка"; долго но тщетно бился я с упорным бароном, убедить его в справедливости моего замечания возможности не было. Прение наше окончил он следующим образом: "Ви нэ понимает, это сама лутший поэзия».

Но, с другой стороны, либретто Городецкого вообще не имеет отношения к создателю оперы. К тому же в нем страдает элементарная логика.