В дело вмешался присутствовавший там Лев Ландау. Известно, что великий физик славился, с одной стороны, искрометным юмором, а с другой — необыкновенной любвеобильностью.
"Все это ерунда", — сказал он. — "Вот что такое единство формы и содержания: у женщины должны быть такие формы, чтобы её тут же захотелось взять на содержание".
Лана Кор
Хорошо, что он жил в прошлом столетии
Сейчас бы его за такие слова уже сожгли. Широкая общественность, в силу современных тенденций, посчитала бы его высказывание оскорбительным.
А мы лишились бы выдающегося ученого.
Ананьин Григорий
Ландау был не просто любвеобильным: женщины и сами отвечали ему взаимностью. По этому поводу кто-то заметил, что Ландау отнюдь не случайно специалист по сверхтекучести.
Алекс Никмар
Ландау, судя по всему, был тот ещё "физик женских тел“.
Игорь Резников
Это хорошо известно. Вспоминают, что когда его жене "доброжелатели" сообщали о беременности очередной студентки Ландау, супруга неизменно отвечала: "Ах, мой Даунька такой забывчивый…"
Глава 16.Пушкин — наше всё?
Сразу оговорюсь, я давний (с ранних школьных времен) восторженный поклонник Пушкина. Я восхищаюсь его чистым, свежим, полным жизни, отточенным языком — что в стихах, что в прозе. Его умением сказать все единственными словами. Глубиной его мысли. Часто его читаю, знаю многие стихи наизусть.
Но всё?
А как быть с теми, кто равнодушен к Пушкину? Кто ему предпочитает, хорошо если Лермонтова, Блока или Баратынского, а то ведь и Асадова? Кто Пушкина и вовсе не читал (школьная программа не в счет) и не собирается? Запишем таких в маргиналы, ведь «Пушкин — наше всё»?Со времени творчества Пушкина прошло уже два века. Накопились новые огромные пласты русской литературы. А кроме того, она развивалась и до Пушкина. Куда же мы всё это денем? Поместим одних, так сказать, в прихожую к Пушкину в качестве тех, кто готовил почву для его прихода, а других отправим на выход из его жилища, как эпигонов или последователей? В этом, на мой взгляд, первая опасность утверждения «Пушкин — наше всё».
Мне хочется процитировать замечательные строки И. А. Гончарова, взятые из его статьи о Грибоедове:
Есть и еще две опасности. Я уверен, что выражение «Пушкин — наше всё» придумали, внедрили и распропагандировали власть имущие. Давно доказано, что лучший способ забрать себе мысли и влияние художника — это придать его фигуре официальный статус. Николай I был не дурак!
Вторая — опасность фразы «Пушкин — наше всё» для начинающего читателя. Представьте, что с этой фразой те, кто с Пушкиным еще не имел счастья общаться, приступают к этому общению.
Я спрашивал некоторых своих знакомых, каково их первое ощущение от Парижа. Все в один голос говорят, что Париж разочаровывает. А всё потому, что они с детства слышали фразу: «Увидеть Париж — и умереть». С теми, кто впервые встречается с Пушкиным, происходит, по моему мнению, точно то же самое.
Хотелось бы знать, что думают на этот счет коллеги по АТ.
Послесловие
Никак не предполагал, что моя скромная, небольшая заметка «Пушкин — наше всё?» вызовет такой интерес у коллег по АТ. Правда, я сам предлагал им высказаться по этому поводу. Но думаю, что не это главная причина интереса к моему посту. И даже не совсем привычные взгляды автора — не главная причина. А сияющее, магическое имя Пушкина!
Я получил более 200 комментариев, в обсуждении приняло участие более 100 человек. Дискуссия получилась живой, страстной, искренней. Я лишний рад порадовался эрудиции, неравнодушию, умению излагать и отстаивать свою точку зрения коллег по АТ.
Теперь, когда разговор улегся, я чувствую необходимость чем-то все это завершить.
Прежде всего, мне хотелось бы от души поблагодарить всех, кто внес свой вклад в обсуждение этой темы. Вне зависимости от того, согласны ли они со мной, согласны в каких то пунктах, а в других нет, или выступают моими оппонентами, излагая и защищая собственную, отличную от моей, точку зрения.
Моя особая благодарность коллегам под именами или псевдонимами Док, Юрий Валин, Анастасия Журба, которые не только оставили свои комментарии, но и предоставили автору поста ценные, важные сведения или документы.