Читаем Записки непутевого актера полностью

Зато на следующее утро в Юрином берлинском доме мы взяли реванш. Достали из холодильника семужку, осетринку, жирную дунайскую селедочку, кровяную колбаску, наварили картошечки, замастырили по-нашему овощной салат. А потом я изготовил омлет, с помидорами, луком, ветчиной, да еще от души посыпал его пармезаном. А что до водочки, нам не пришлось ее ни у кого выпрашивать. Вот это наше застолье!

Коль скоро речь идет об одном из самых близких и любимых моих сотрапезниках, не могу не сказать пару слов о частых застольях в гостеприимном и щедром подмосковном доме Юры Глоцера. За накрытым Галей столом чуть не каждое воскресенье собираются близкие друзья числом до тридцати, а то и больше, тут же и их чудесные дети — дочь и два сына. Закусок, заимствованных из кулинарий народов мира, просто не счесть. Но гвоздем стола всегда бывает блюдо, мастерски изготовленное самим Юрой. Если шашлык, то всех его мыслимых разновидностей, если баранина, то это баран, купленный на рынке самим хозяином, целиком на открытом огне им пожаренный и собственноручно им же нарезанный. Если котлеты, то, как говорится, как у мамы. Если… Стоп! Об этом блюде, с которым связаны поистине драматические события, разговор особый, которому я хотел бы предпослать, честное слово, последний раз, наши с Мишей доморощенные вирши, как всегда, определенно кулинарные. Итак:

У всех народов на планете

Свои пристрастия в диете.

Весь день японцы любят кушать

Морепродукты в виде суши.

Еврея ты не оскорбишь,

Подав ему на ужин фиш.

А русский не был бы собой,

Не съев с утра блинов с икрой.

Французу подавай лягушку,

Британцу — к Рождеству индюшку,

А для китайского желудка

Полезна по-пекински утка.

Мы знаем, что для людоеда

Приятнее всего к обеду,

Что англичане любят кашу,

А скандинавы простоквашу.

Кавказский люд всю жизнь привык

С шампура есть мясной шашлык.

Одно не знаю я: кому

Полезно кушать хашламу.

Возможно, я совсем не прав,

Но, говорят, в ее состав

Помимо овощей и мяса

Кладут и то, что не украсит —

Не побоюсь сказать вам это —

Для всех полезную диету.

В ней под личиною приправы

Есть возбуждающие травы

Для целей, прямо скажем, мрачных —

Зачатия детей внебрачных.

Ну что ж, я вам глаза открыл,

Тех, кто не знал, предупредил.

Теперь давайте кушать скопом,

Что приготовил нам Акопов.

Итак, ключевые слова сказаны: хашлама и Акопов.

Ваня Акопов, его жена Марина, его сыновья тоже среди дорогих моему сердцу друзей и сотрапезников. А его дом неподалеку от Юриного тоже отличается замечательным гостеприимством. Не стану даже перечислять, что подают к столу у Акоповых, иначе опять получится кулинарная книга. Остановлюсь лишь на восхитительной Ваниной хашламе — божественном вареве из баранины и овощей. Только ради нее я отступаю от зарока не давать в этой книжке больше ни одного кулинарного рецепта.

Так вот, читайте и запоминайте. Возьмите три-четыре килограмма мякоти с правого бока молодого барашка. (Почему с правого? Очень просто, объясняет Ваня, бараны имеют обыкновение отдыхать на левом боку. Поняли?) Нарежьте мясо на куски размером со спичечный коробок и уложите их в чугунный казан. Сверху — килограмм очищенных и разломленных пополам помидоров, три-четыре белых сладких перца без сердцевины и один стручок острого перца. И, упаси бог, ни капли воды!

Теперь закройте казан крышкой и поставьте на медленный огонь, да так, чтобы он равномерно нагревал дно. (Лучше — на живой огонь, на пламя костра. Понятно?) Когда выделившийся при варке сок полностью покроет баранинку, огонь надо уменьшить. И никакого перемешивания! Через полтора-два часа влейте полбутылки белого вина, а еще через полчаса добавьте соли по вкусу.

А где же драматические события? Юра Глоцер, тонкий и опытный кулинар, добавляет в варево еще кое-какие овощи помимо рекомендованных и, вы не поверите, позволяет себе подливать в казан воду. Куда это годится?

Все бы ничего, но автор этих заметок должен не юлить, а твердо сказать, чья хашлама вкуснее. Да я бы и сказал, проявив при этом полнейшую нелицеприятность, но не могу. Вовсе не потому, что оба кулинара мне дороги, а потому, что обе хашламы просто восхитительны. Мои записки близки к завершению, а я так и не решил, что мне делать с этим.

Да, я их наконец действительно завершаю, хотя не назвал и малой толики дорогих своих сотрапезников — тех, с кем еще предстоит выйти на сцену, с кем разделить трапезу, и тех, кого, увы, уже нет.

И самое последнее признание. Мне в жизни несказанно повезло: подавляющее большинство людей, с кем мне доводилось преломить хлеб, с кем сводила актерская судьба, были милые моему сердцу люди. Неприятных было ничтожно мало, и второй раз я с ними и за стол не садился, и на сцену старался не выходить…

Среди бесчисленных нынешних диет есть так называемое раздельное питание: это можно есть с этим, а это с этим ни в коем случае не стоит. Мой вам совет по раздельному питанию такой: за работу беритесь и за стол садитесь только с хорошими, приятными вам людьми. А неприятные пусть своим делом займутся и кушают пусть отдельно. Они портят нам аппетит.

Перейти на страницу:

Все книги серии Портрет эпохи

Я — второй Раневская, или Й — третья буква
Я — второй Раневская, или Й — третья буква

Георгий Францевич Милляр (7.11.1903 – 4.06.1993) жил «в тридевятом царстве, в тридесятом государстве». Он бы «непревзойденной звездой» в ролях чудовищных монстров: Кощея, Черта, Бабы Яги, Чуда-Юда. Даже его голос был узнаваемо-уникальным – старчески дребезжащий с повизгиваниями и утробным сопением. И каким же огромным талантом надо было обладать, чтобы из нечисти сотворить привлекательное ЧУДОвище: самое омерзительное существо вызывало любовь всей страны!Одиночество, непонимание и злословие сопровождали Милляра всю его жизнь. Несмотря на свою огромную популярность, звание Народного артиста РСФСР ему «дали» только за 4 года до смерти – в 85 лет. Он мечтал о ролях Вольтера и Суворова. Но режиссеры видели в нем только «урода». Он соглашался со всем и все принимал. Но однажды его прорвало! Он выплеснул на бумагу свое презрение и недовольство. Так на свет появился знаменитый «Алфавит Милляра» – с афоризмами и матом.

Георгий Францевич Милляр

Театр
Моя молодость – СССР
Моя молодость – СССР

«Мама, узнав о том, что я хочу учиться на актера, только всплеснула руками: «Ивар, но артисты ведь так громко говорят…» Однако я уже сделал свой выбор» – рассказывает Ивар Калныньш в книге «Моя молодость – СССР». Благодаря этому решению он стал одним из самых узнаваемых актеров советского кинематографа.Многие из нас знают его как Тома Фенелла из картины «Театр», юного любовника стареющей примадонны. Эта роль в один миг сделала Ивара Калныньша знаменитым на всю страну. Другие же узнают актера в роли импозантного москвича Герберта из киноленты «Зимняя вишня» или же Фауста из «Маленьких трагедий».«…Я сижу на подоконнике. Пятилетний, загорелый до черноты и абсолютно счастливый. В руке – конфета. Мне её дал Кривой Янка с нашего двора, калека. За то, что я – единственный из сверстников – его не дразнил. Мама объяснила, что нельзя смеяться над людьми, которые не такие как ты. И я это крепко запомнил…»

Ивар Калныньш

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии