Записки о войне. Стихотворения и баллады

— Подобрать троих для операции!
Вызвалось пятнадцать человек.
Как тут быть,
         на что тут опираться?
Ошибешься — не простят вовек.
Офицер из отделенья кадров,
До раненья ротный политрук,
Посадил охотников под карту
И не сводит глаз с дубленых рук.
Вот сидят они,
         двадцатилетние.
Теребят свои пилотки летние
В зимних,
         в обмороженных руках.
Что прочтешь в опущенных глазах?
Вот сидят они,
         благоразумные,
Тихие и смирные сверх смет,
Выбравшие
         верную, обдуманную,
Многое решающую
         смерть.
Ихние родители
         не спрошены,
Ихние пороки
         не запрошены,
Неизвестны ихние дела.
Ихние анкеты потревожены.
Вот и все. Лежат в углу стола.
Сведения.
Сведения.
Сведения —
Куцые — на краешке стола.
О наука человековедения!
Твой размах не свыше ремесла.
Как тут быть,
         на что тут опираться,
Если три часа до операции?

Итальянец

В конце войны
         в селе Кулагино
Разведчики гвардейской армии
Освободили из концлагеря
Чернявого больного парня.
Была весна и наступление.

Израненный и обмороженный.

До полного выздоровления
В походный госпиталь положенный,
Он отлежался, откормился,
С врачами за руку простился.
И началось его хождение
(Как это далее изложено).
И началось его скитание
В Рим!
   Из четвертого барака.
Гласила «Следует в Италию»
Им
   предъявляемая справка.
Через двунадесять язык,
Четырнадцать держав
Пошел он,
      эту справку сжав,
К своей груди
      прижав.
Из бдительности
            ежедневно
Его подробнейше допрашивали.
Из сердобольности
               душевной
Кормили кашею
            трехразовою.
Он шел и шел за наступлением
И ждал без всякого волнения
Допроса,
      а затем обеда,
Справку
      загодя
            показывая.

До самой итальянской родины

Дорога минами испорчена.
За каждый шаг,
      им к дому пройденный.
Сполна
      солдатской кровью
               плочено.
Он шел по танковому следу,
Прикрыт броней.
            Без остановки.
Шел от допроса до обеда
И от обеда до ночевки.
Чернявый,
      маленький,
            хорошенький.
Приятный,
         вежливый,
            ==старательный,
Весь, как воробышек, взъерошенный,
В любой работе очень тщательный:
Колол дрова для поваров,
Толкал машины — будь здоров! —
И плакал горькими слезами,
Закапывая мертвецов.
Ты помнишь их глаза,
            усталые,
Пустые,
      как пустые комнаты?
Тех глаз не забывай
               в Италии!
Ту пустоту простую
               помни ты!
Ты,
   проработавший уставы
Сельхозартели и военные.
Прослушавший на всех заставах
Политбеседы откровенные,
Твердивший буквы вечерами,
Читавший сводки с шоферами,
Ты,
   овладевший политграмотой
Раньше итальянской грамоты!
Мы требуем немного —
                  памяти.
Пускай запомнят итальянцы
И чтоб французы не забыли,
Как умирали новобранцы,
Как ветеранов хоронили,
Пока по танковому следу
Они пришли в свою победу.

Голос друга

Памяти поэта

Михаила Кульчицкого