Записки разведчика

Разгоряченный и довольный результатами боя, я в Вяжищах столкнулся с Давидом Бакрадзе. Он как-то съежился, лицо стало землисто-серым. Что с ним стряслось? Не узнать в нем того Давида, который полчаса тому назад вел своих орлов в атаку.

– Что с тобою? — спросил я, предчувствуя что-то недоброе.

– Эх, Вано, у меня большое горе. Сердце мое остается здесь. Лучшего друга, политрука Рагулю убили, сволочи, — еле выговорил Бакрадзе.

Я знал Рагулю как боевого политрука и хорошего товарища. В этом бою видел его и вдруг такое известие. Чем я мог помочь Давиду? Утешение излишне. Я не нашел, что сказать другу, и он молча ушел к своей роте…

Разгромом вяжищенского гарнизона завершался прорыв соединения из вражеского кольца. Операция «мокрый мешок», тщательно разработанная гитлеровцами, обратилась против них самих. Всего в трехдневных боях соединениями Ковпака и Наумова было уничтожено около тысячи солдат и офицеров противника, семь танков, одна танкетка, три бронемашины, семнадцать автомашин. Кроме того, захвачено в плен тридцать карателей. На поле боя подобраны одна сорокапятимиллиметровая пушка со снарядами, два миномета, одиннадцать пулеметов, много винтовок, гранат, патронов и другого имущества.

Бой в «мокром мешке» и на западном берегу Припяти, кроме радости побед, принес партизанам и огорчения. Мы потеряли восемь товарищей. Кроме того, одиннадцать раненых должны были отправить на Большую землю. Тяжело ранена была и любимица всех партизан, юная автоматчица Нина Созина.

Вторая рота вела бой с батальоном противника в лесу. При отражении атаки немцев Нина находилась рядом с пулеметчиками, а когда те начали менять огневую позицию, осталась прикрывать их. Справа и слева от нее были густые кусты. Впереди – полянка. Там, метрах в пятидесяти, перебегали немцы. По ним и вела огонь автоматчица. Вдруг перед Ниной упала граната.

– Откуда она взялась? Не заметила, — вспоминала Созина много лет спустя. — Но как сейчас помню ее, маленькую, полосатенькую, похожую на разукрашенное яйцо, шипящую. Нагнулась, чтобы схватить ее, но было поздно… А когда очнулась, почувствовала боль во всем теле. Поползла наугад…

Обеспокоенный отсутствием автоматчицы, командир роты Мазеинов послал двух партизан за Ниной. На том месте, где она оставалась, ребята обнаружили лужу крови и лоскуты одежды. Вернулись ни с чем.

– Наверно, раненую фашисты взяли в плен, — высказали они свое предположение.

Мазеинов не допускал этого. Снова на розыски девушки ушли боевые товарищи. К большой радости всей роты, Нину нашли метрах в двухстах от того места, где взорвалась граната. Жажда жизни заставила девушку из последних сил ползти к своим, подальше от врага. Сколько усилий ей стоил каждый метр, никто не знает. Да и сама Созина ничего не помнит. Увидав своих, она потеряла сознание и несколько суток не приходила в себя.

Взрывом гранаты ее сильно контузило и изранило множеством осколков. Особенно опасными были ранения в голову. В дополнение ко всему обнаружено еще и пулевое ранение в левую руку. Врачи признали у нее кровоизлияние в мозг и ни на минуту не отходили от раненой. Все время возле Нины сидел комиссар, ожидая, когда она придет в себя. Временами казалось, что сознание к ней возвращается. Семен Васильевич говорил ей ласковые слова, но Нина не реагировала ни на какие вопросы. Так ее в бессознательном состоянии и отправили на Большую землю, не питая надежды на выздоровление.

Но, как видно, не суждено было погибнуть отважной комсомолке от фашистских пуль и осколков гранат. Нина выздоровела, и лишь осколки, оставшиеся в теле, еще и теперь напоминают ей о былых партизанских походах и боях…

Через несколько дней после выхода из «мокрого мешка» был проведен разбор боев. Выступая на разборе, товарищ Коротченко, между прочим, сказал:

– Восхищаюсь мужеством, отвагой и стойкостью партизан… Наши генералы-самоучки побили хваленых гитлеровских генералов, имеющих академическое образование. Вы одержали большую победу. Но впереди вас ждут более трудные и более важные задачи. Если хотите, чтобы и впредь вам сопутствовали боевые удачи, а я уверен, что вы этого хотите, то не допускайте в своих рядах самоуспокоенности и зазнайства. Тщательно готовьтесь к новому рейду, который будет намного труднее всех проведенных вами.

ЗНАКОМЫЕ МЕСТА

После отправки раненых с сабуровского аэродрома соединение переместилось к реке Уборти. Расположились в лесу, недалеко от Милашевичей. Партизанский лагерь раскинулся на всхолмленном сухом месте, покрытом кряжистыми дубами. Застучали топоры и вскоре под деревьями появились шалаши из веток и навесы из плащ-палаток и брезентов. Дороги, которые подходили к лагерю, перекрыли заставами. Чуть в стороне от лагеря на полянах и лугах в сочной траве бродили табуны партизанских лошадей.

Подразделения приступили к последним приготовлениям перед выступлением в новый рейд.

К всеобщему нашему удивлению, в это время на Большую землю вызвали Вершигору.

– Что им надо? — удивлялся и сам Петр Петрович. — Ведь я с Володей Зеболовым выслал подробный отчет о деятельности разведчиков.