Записки разведчика

Вырвавшись из болотисто-песчаной местности Полесья и Ровенщины на твердые дороги Тернополья, отряды совершали стремительные марши. Направление движения с каждым переходом приходилось резко менять, чтобы противник не разгадал нашего замысла.

Появление крупного, хорошо вооруженного партизанского соединения на Тернополье для гитлеровцев явилось неожиданным. До этих пор здесь появлялись лишь мелкие диверсионные и разведывательные партизанские группы. Для борьбы с ними немцам не требовалось больших сил. Кроме того, действиям малых групп мешали банды националистов, которые свили там змеиное гнездо. Поэтому железные дороги работали на полную мощность, охрана их была слабой, а гарнизоны малочисленными.

На первых порах нелегко пришлось нашим разведчикам. На каждом шагу они встречались с бандеровцами и вели бои. Пришлось в разведку посылать группы в составе двадцати-двадцати пяти автоматчиков с двумя пулеметами. При встрече с такой группой бандеровцы не рисковали вступать в бой. Несмотря на большие трудности, нам все же удавалось добывать весьма ценные разведывательные сведения о расположении и силе немецких гарнизонов и железнодорожных перебросках. На дневках заместитель Ковпака по разведке Вершигора часами просиживал за обработкой разведывательных данных и составлением донесений. Неутомимо стучала на ключе радистка Аня Маленькая. Ей приходилось отдыхать лишь во время марша, свернувшись калачиком на тачанке возле своей рации…

Горкунов не давал разведчикам покоя.

Вслед за разведчиками к железной дороге пошли подрывники. Ночью то и дело появлялись короткие вспышки и доносились глухие раскаты взрывов. Это наши саперы взрывали мосты и пускали под откос эшелоны. Только при форсировании железных дорог Ковель—Ровно, Дубно—Здолбунов и Тернополь—Шепетовка было пущено под откос двенадцать эшелонов и взорвано тринадцать железнодорожных и шоссейных мостов.

Соединение двигалось в общем направлении на юго-запад, сметая на своем пути вражеские гарнизоны и проводя диверсии на тридцатикилометровом фронте.

С каждым переходом наши рывки становились более стремительными, удары по врагу более чувствительными, а действия разведчиков и подрывников более дерзкими.

Однажды Гапоненко со взводом подошел к районному центру Вишневец Тернопольской области, где располагалось около сотни гитлеровцев, и обстрелял его. Враг, не вступая в бой, бежал на Тернополь.

Наши успехи окрыляли нас самих, а главное, вселяли в сердца мирных граждан уверенность в скором избавлении от фашистского гнета. Наши агитаторы повели широкую разъяснительную работу среди местных жителей о предательских действиях украинских буржуазных националистов. В большом количестве распространялись листовки, которыми разведчиков снабжал Панин. Листовки проникали в ряды националистов. Это привело к массовому бегству из банд обманутых крестьян. Обеспокоенные националистические главари пошли на хитрость. Один из главарей банды националистов прислал к нам своего представителя с просьбой прекратить распространение листовок, обещая взамен не чинить препятствий действиям партизанских разведчиков.

– Ни в какие сделки с предателями мы не вступаем, — ответил на это Сидор Артемович. —Наоборот, мы будем разоблачать украинских буржуазных националистов, прямых пособников фашистов…

Так, несолоно хлебавши, и ушел националистический «дипломат».

В наши ряды шло новое пополнение. Народ встречал партизан как родных братьев. Однажды перед вечером колонна вошла в большое село. Все жители, от детей до стариков, одетые по-праздничному, вышли на улицу, чтобы приветствовать партизан. Они зазывали в дома, где заранее были приготовлены угощения… Комиссар не упустил случая и выступил перед крестьянами с речью.

Росла народная молва о боевых делах партизан, наводя страх на оккупантов. В устах народа наши силы выросли до армии в несколько десятков тысяч человек. Даже нас эти данные чуть было не ввели в заблуждение.

Как-то с задания возвратился взвод лейтенанта Гапоненко. Ребята были в радостном возбуждении. На мой вопрос, чем вызвана радость, командир взвода ответил:

– Западнее нас на Львов движется какое-то партизанское соединение.

– Откуда такие данные?

– Во всех селах народ во всеуслышание говорит…

Вслед за Гапоненко возвратился Митя Черемушкин и повторил то же самое. Я поспешил доложить Ковпаку.

– Не иначе соединение Федорова двинуло, — радостно сказал Руднев, покручивая черный ус.

Мы не знали, поставлена ли такая задача кому-либо, кроме нас. Но почему-то были уверены, что именно такие боевые соединения, как Федорова и Сабурова, пойдут в Карпаты одновременно с нами.

– Может быть, и так, — подумав, согласился с комиссаром Ковпак. — Надо послать разведчиков, чтобы уточнили эти данные и связались…

Выслали одновременно три группы. Результаты оказались противоречивые. Одни сообщали, что колонна пехоты с артиллерией и танками следует западнее нашей, а другие данные говорили, что эти же колонны движутся восточнее.

Выслушав доклады разведчиков, Ковпак весело сказал:

– Шоб я вмер – цэ мы!

Да, оно так и было.