Записки разведчика

– Как же велико желание народа поскорее увидеть свою армию, если он создает ее в своем воображении, — сказал Руднев.

Не только друзья преувеличивали наши силы, но и враги. Многие местные гарнизоны настолько перепугались, что бежали, даже не приняв боя.

Совершив очередной переход, соединение расположилось на отдых в небольшой роще недалеко от города Скалата. Штабу было известно, что в Скалате слабый гарнизон. Командование решило не ввязываться с этим гарнизоном в бой, дать отдых подразделениям и дождаться возвращения с задания четвертого батальона. Но получилось не так, как хотелось.

Немцы, обозленные диверсиями, которые провел четвертый батальон на железной дороге, подняли по тревоге тернопольский гарнизон и начали преследовать партизан. Подоляко, возглавлявший батальон, сумел избежать боя. Он оторвался от противника и скрылся в роще.

Гитлеровцы видели, что силы партизан небольшие, и повели наступление на рощу, не подозревая, что здесь расположено все соединение. Партизаны изготовились к бою и ждали врага.

В тот момент, когда фашисты были в ста метрах от нашей обороны и бегом устремились к опушке леса, партизаны открыли пулеметный и автоматный огонь. Противник этого, видимо, не ожидал. В рядах гитлеровцев произошло замешательство. Карпенко поднял роты. Из леса выскочили конники во главе с Сашей Ленкиным. Не давая опомниться немцам, партизаны ворвались в город и после короткого боя полностью очистили Скалат от врага. Мало кому из гитлеровцев удалось добежать до машин и скрыться от партизан.

В Скалате из еврейского гетто нами были освобождены триста советских граждан. Большая часть из них влилась в наши отряды.

В городе оказались богатые продовольственные склады. Мы за их счет пополнили свои запасы, главным образом, сахара, соли, масла и махорки. Большая часть продовольствия со складов была роздана населению.

Это была важная победа партизан, усилившая панику среди врагов. Через несколько дней мы перехватили донесение одного из уцелевших гитлеровских офицеров, принимавших участие в бою. Он сообщал, что на Скалат наступало не менее пяти тысяч партизан.

– У страха глаза велики, — сказал по этому поводу политрук разведроты Ковалев.

– Скорее всего — это попытка оправдаться перед начальством за поражение, — предположил Вершигора…

Разразившиеся дожди затрудняли движение. Сделали двухдневную остановку в лесу на западном берегу Збруча. Небольшая стремительная речушка петляла среди обрывистых берегов. Здесь до 1939 года проходила советско-польская граница. Как-то не вязалось понятие «границы» с такой маленькой речушкой. К нашему удивлению, река стала преображаться на наших глазах. Она вдруг вспузырилась, еще больше забурлила и переполнилась водой. Мы впервые увидели, какое препятствие может представлять горная река во время дождя… Когда же дождь прекратился, уровень воды начал быстро падать, и вскоре река вошла в норму.

Вынужденная задержка соединения на Збручи позволила немцам собрать гарнизоны и полицейские части Теребовли, Чорткова, Бучача, Монастыриска и других районных центров, отвести их за Днестр к Галичу и поставить в оборону.

Разведчики сообщили, что два полка, которые следовали на фронт, высажены из эшелонов и направлены по нашим следам. Кроме того, сосредоточивались войска в районе Станислава. Видимо, противник понял, что путь наш ведет к нефтяным промыслам, и теперь предпринимал все меры, чтобы помешать нам.

– Надо спешить. Не позволить немцам сосредоточить крупные силы на нашем пути, — торопил Ковпак командиров батальонов и рот. — Позади себя взрывать все мосты, задерживать фашистов, чтобы не наступали нам на хвост.

– Посадить всех на подводы, — предложил Руднев.

Предложение было принято. Это позволило проходить по сорок пять-пятьдесят километров в сутки. Однако, как мы ни спешили, противнику удалось закрепиться на правом берегу Днестра в районе Галича и перекрыть мост западнее города у Сивок.

Первым к реке вышел кавалерийский эскадрон. Уничтожив охранение противника на этом берегу, Ленкин рассчитывал до наступления рассвета верхом на лошадях прорваться через мост. Ночь — постоянная партизанская союзница — на этот раз сыграла злую шутку. Всадники не разглядели, что на середине мост перегорожен рогатками, опутанными колючей проволокой, и налетели на них. С противоположного берега вспыхнула бешеная стрельба. Передняя лошадь вместе с всадником рухнула на заграждение, жалобно заржала и забилась в предсмертных судорогах.

– Назад! — скомандовал Ленкин.

Несколько мгновений потребовалось всадникам, чтобы укрыть лошадей за насыпью, а самим вступить в бой.

На помощь кавэскадрону я развернул разведчиков, а вскоре подоспела третья рота. Заработали пулеметы и автоматы. Огонь вели по вспышкам на противоположном берегу. Противник в свою очередь не снижал интенсивности стрельбы. Особенно опасным был пулемет, простреливавший мост.