Записки разведчика

Бой грозил затянуться до рассвета. А это ничего хорошего нам не обещало. Немцы подбросят подкрепление и постараются удержать мост. Да и авиация может появиться, а наша колонна в чистом поле. Вот уже три дня преследует нас звено бомбардировщиков.

– Товарищ капитан, разрешите, я угощу фрицев гранатой? — вызвался вездесущий отважный старшина разведроты Зяблицкий. — Только прикройте меня огоньком.

– Валяй, — не раздумывая, разрешил я.

– Я с тобой, — проговорил Володя Лапин и, чуть пригнувшись, побежал вслед за Васей.

Разведчики вскарабкались на насыпь и залегли. Передохнули секунду-другую и поползли по настилу один у правых, другой у левых перил. На помощь Зяблицкому и Лапину кинулось несколько партизан третьей роты и кавэскадрона. Их заметили немцы и усилили обстрел моста. Но было поздно. На противоположном берегу послышались два взрыва, пулемет замолчал. Это Вася и Володя гранатами прикончили его.

– Расчистить мост, — послышался голос Гриши Дорофеева.

– Пулеметчики на месте, остальные вперед! - приказал я.

В предутреннем тумане людей почти не видно, но дробный стук каблуков по деревянному настилу говорил о том, что хлопцы бегут по мосту. На противоположном берегу послышались очереди наших автоматов. Это разведчики перемахнули через мост. Вслед за автоматчиками перебежали на тот берег и пулеметчики.

– Посторонись! — услышал я команду Ленкина. Еле успел прижаться к перилам моста, как мимо меня галопом промчались всадники. Проскочив мост, кав-эскадрон свернул влево и по шоссе умчался в сторону Галича.

– Когда они, черти, успели сесть на лошадей? — сказал с удивлением и одобрением Карпенко.

А на мосту уже громыхали наши тачанки. Партизаны садились на первую попавшуюся из них и устремлялись за кавэскадроном. Но разве их догонишь!

По шоссе проехали километра два, а затем свернули направо в лес. К пяти часам утра шестнадцатого июля вся колонна переправилась через Днестр. Мост взорвали. Часов пять двигались лесом. На дневку расположились недалеко от Седлиска. Чтобы не обнаруживать себя, костров для приготовления пищи не разводили. Над лесом весь день летали немецкие бомбардировщики и наугад обстреливали и бомбили. Но нас так и не нашли.

До Карпат оставалось километров семьдесят-во-семьдесят. Это расстояние мы могли легко преодолеть за два-три перехода. Казалось, что с форсированием Днестра все трудности остались позади. Наше внимание привлекало зеленовато-бурое пятно на карте, обозначавшее горы, покрытые лесом.

– Руку протянешь – можно горы достать, — торжествовал Митя Черемушкин.

– Не осторожно протянешь – можешь руку потерять, — предостерег Ковалев.

– А чего здесь остерегаться? — не сдавался Митя. — Около тысячи километров отмахали и все благополучно, а тут меньше сотни… Даешь Карпаты! Там развернемся…

– В горах не очень развернешься, — спокойно сказал бывший пограничник Алексей Журов. Он только что вернулся из разведки, тихо подошел и стоял перед нами худой, длинный, с посеревшим от усталости лицом. Партизаны считали его специалистом по Карпатам, поэтому замечание Леши приняли всерьез. Журов подумал и добавил: — Хлебнем мы там горя.

Однако горя пришлось хлебнуть еще раньше.

Весь день по дорогам из Станислава, Калуша, Войнилова и Галича противник на автомашинах подвозил войска и к вечеру блокировал лес, в котором мы укрылись. Над соединением нависла угроза. Отходить некуда. Единственный путь – вперед к лесному массиву, который носил странное название — «Черный лес». Но для этого нужно было форсировать быструю и каверзную реку Ломницу.

В середине дня на участке обороны третьего батальона и пятой и восьмой рот первого противник повел наступление, форсировал реку, но был остановлен партизанами. Было решено здесь сдерживать противника, а реку форсировать в районе Медыни. Для захвата переправы вперед выслали несколько рот. Не ожидая результатов боя, колонна перед вечером начала вытягиваться из леса и сразу попала под артиллерийский обстрел и удары авиации. Появились убитые и раненые. В селе Седлиско вспыхнули пожары. Колонна двигалась рывками, задерживаясь в лесу и быстро пересекая открытые места. И лишь с наступлением ночи пошла ровнее.

Четырехчасовой бой ударной группы не дал желаемых результатов. Трижды менялось направление удара, но переправу захватить не удалось. Зато прибавилось количество раненых.

Противник прочно закрепился на противоположном берегу, пресекая все наши попытки переправиться через Ломницу.

Колонна уже больше двух часов, как подтянулась к месту боя и под артиллерийским обстрелом нетерпеливо ждала команды на возобновление движения.

Головная походная застава в составе главразведки и третьей рот стояла на окраине деревни. Меня беспокоила неясность положения на переправе. Бой то затихал, то вспыхивал с новой силой. Лишь артиллерия противника снаряд за снарядом посылала в нашем направлении. К счастью, обстрел велся наугад, и мы почти не имели потерь. Но он держал нас в постоянном напряжении.

– Лучше в бою участвовать, чем ждать, пока тебя прихлопнет снарядом, — ворчал Коля Гапоненко.