Дальше начались сплошные бамбуковые мучения. Ну, не то чтобы мучения, изнеможение, ещё шаг, второй. Силой заставляешь себя двигаться вперед. Сила в чём? Правильно, в матах! Нам не песня строить и жить помогает?! Нет. Бестолковая, но красивая фраза, набившая оскомину. По бамбуку с песняками не пойдёшь, всего-навсего не пройдёшь. За прошедшие дни привык уже лазить по бамбуку. Смирился! Лезешь по сухому руслу, заросшему бамбуком, и даже зубы не стиснуты. Не материшься, так, временами причитаешь: когда же ты, падла, закончишься! Русло идёт с севера. После часа пути вылез на открытое место. Это так говорится – открытое место. Распадок неглубокий, на сопках редкие березы, сопки пологие. Небо синее, синее, чистенькое, солнышко яркое, припекает слегка. Казалось бы, можно радоваться жизни. Густой сильный бамбук покрыл всю территорию сплошным ковром. Поэтому жизнь кажется как-то не очень. Если в данной ситуации радоваться жизни, это извращение.
Ещё час пути сквозь густой, сильный, высокий бамбук. Стал получать кратковременные передышки. Местами на дне распадка растёт тонкая высокая трава. Она ещё зелёная, сквозь траву высотой в полтора метра легче идти, чем сквозь бамбук. Теперь можно смело сказать: Мицулёвский хребет мягкий. Забрался на хребет и не понял. Врёт, непрерывных два часа по бамбуку и не устал? Ещё как устал. Если бы не было бамбука, на хребет поднялся бы – зашёл на хребет, а не поднялся – прогулочным шагом. Если бы да кабы! Как этот бамбук достал Тимоху! Речку Тиабут долго будет помнить. Здорово нагулялся по бамбукам!
На севере хаос, сопок, отрогов, не понять, не разобрать, что, где и куда. Но ясно одно и это одно – главное. На севере бассейн реки Найба! Таёжник на правильном пути. Тогда где же остальные озёра? Значить та сухая большая пойма – второе большое озеро? По логике и по топографической карте так оно и есть. А иначе бы попал в верховья Тиабута, перевалив острог. В данном районе на Мицулёвский хребет можно выйти по единственному пути. Сквозь цепочку озёр.
Взял бы немножко влево, попал бы в верховья Лютоги, немножко вправо – верховья Тиобута. Вышел, попал, как и планировал, вниз верховья речки Красноярки. Точней верховья речки Заводской, притока речки Рогули. Есть одна несостыковка: синегорцы, будь они трижды неладны! Ведь куда-то же они, синегорцы эти, ходят! На озере отсутствуют следы пребывания человека. Стёжка неплохо набита. Стоп! Тропы как таковой нет, стёжка набита по осени. Наверное, каждый год набивают. Может, ходят вовсе не на озёра, а по ягоды. Может, ребята с поселка Синегорск и не слышали про озёра, как тот металлист с посёлка Чистоводное.
Ладно, ответ на данный вопрос надо будет получить будущей весной. То есть в начале лета, июнь – на Сахалине весна. Здесь будет здорово, будет прекрасно, будет множество озёр. Ну, Тимоха! Находится в глубине Сахалинской тайги, в дебрях. Неизвестно, сколько дней и как придётся вылезать до посёлка Загорск. Он уже планирует вернуться на следующий год! Турист!
Спуск на северную сторону, примерно градусов за семьдесят, чуть ли не обрыв! Не видно начала распадка. Внизу такой же сухой бочажок, каких полно на южной стороне.
Крутой, короткий, всего-то метров за десять, спуск с хребта – чистый. Бамбук южнее. Жухлая трава полегла. Слетел вниз, цепляясь за тонкие березки. По сухому руслу метров двести прошёл на восток, градус наклона небольшой, на слонах бамбук. Попал в тупик. На юге, на востоке крутая сопка с кондовым ельником. На севере неглубокая седловина, манящий просвет. Нет на севере ельника.
Поднялся на пригорок. Отсюда тоже нельзя работать фотоаппаратом. Деревья загораживают панораму, верховья реки Красноярки. Внимание привлекла кучка открытого грунта, она прямо по курсу. Больно эта кучка похожа на дело рук человека, точней, на дело ножа бульдозера. Не ошибся. Как можно ошибиться, увидев в тайге, фактически на самом хребте, кучку открытого грунта? Мы все прекрасно знаем, всякие разные леспромхозы имеют мощную технику. Хорошо, что на великих горах отсутствует лес. Иначе бы можно было на обычном автомобиле заехать на вершину Эльбруса, Везувия, Эвереста!
Пошёл по дороге на восток. Открылся прекрасный, отличный вид на север.
Дорога идёт вдоль водораздела, все распадки обходит верхом. Дорога совершенно не езжена, давно по ней не ездили. Скорей всего, данный путь били в начале двухтысячных годов. Естественно, для добычи и вывозки пиловочника. Но верховья Заводской и верховья Рогули золотом не блещут. Немножко золота, ельник остался цел и невредим.
Дошёл до места, где по дороге не то что невозможно проехать на спортивном мотоцикле, пешком тяжело идти. Метров двести дорожного полотна похоронены и конкретно похоронены. Бульдозеру не один час придётся рыться, чтоб восстановить дорогу.
Так и шёл, хорошая дорожка местами заросла, шлагбаумы есть. Рябчика полно, чуть ли не на каждой сотне метров подымаешь по паре птиц породы куриных. Местами приходилось лезть по краю обрыва, хода нет, дороги нет.