Записки счастливой прихожанки

Я подъезжаю к железным воротам, те начинают медленно-медленно открываться, моя машина паркуется на площадке. Здравствуй, любимая Святая Елисавета Феодоровна, я приехала домой. Я сейчас там, где меня все любят, где я всех люблю, где нет зла, зависти, ненависти, где ценится не должность, не богатство человека, а где важно, какая у него душа. Вон в том доме светится одно окно, там келья Матушки Елисаветы, а на подоконнике сидит кошка Киса. А вот навстречу идет Отец Дионисий, бегу к нему за благословением и слышу тихий голос:

– Агриппинушка, как поживаете?

А там матушка Фотиния, она молча обнимает меня, а я обниму ее, и станет так радостно, так хорошо…

В день моего шестидесятилетия я получила много подарков и от матушки Елисаветы, и от сестер, и от тех, кто работает в Обители. Я вернулась в свой дом в окружении статуэток мопсов всех размеров, с массой книг, которые потом целый год читала, с полотенцами, салфетками, чашками… Все отдавалось Агриппине с поздравлениями, объятиями. После Литургии мне торжественно вручили Патриаршию грамоту, за подписью Святейшего Патриарха Кирилла. Но имелся самый дорогой подарок, он уместился в моем кулачке. Когда мне дали крохотный мешочек, я решила, что внутри какое-то украшение и вынула… ключ с биркой «Административный корпус».

Слезы хлынули из глаз. Наверное, матушке Елисавете потом пришлось переодеваться, потому что Агриппина зарыдала в объятиях Игуменьи и залила ее всю слезами радости. Маленький этот ключик для меня дороже всех дипломов и наград. У меня есть ключ от корпуса! Не надо звонить в дверь! Мне, как члену семьи, вручили ключ! Я теперь совсем своя в Обители.

Сретенский мужской монастырь в Москве

Вечером после похорон и поминок по Александру Ивановичу я приехала домой и попыталась встать на молитву. Но впервые за все года моей жизни в Храме ничего не получилось. Я переминалась с ноги на ногу, стояла у аналоя, смотрела на горящие свечи, а в голове вертелись мирские, не самые добрые мысли.

О здравии Александра Ивановича молили Бога сотни людей. Мой муж никому в жизни не сделал зла. Профессор Донцов не умел интриговать, скандалить, отпихивать кого-то локтями, выбивать себе награды, премии. У него не имелось никакой «руки», не было кого-то, кто помог поступить в МГУ, стать потом самым юным кандидатом, затем на удивление молодым доктором наук, профессором, академиком. Мой муж, мальчик из города Львова, получил за свои школьные успехи золотую медаль, блестяще сдал вступительные экзамены в МГУ. Супруг никогда никого не обманывал, работая в МГУ, где много юных, красивых девушек, профессор Донцов никогда не заводил любовниц, его обожали студенты. Добрый, спокойный, очень умный, веселый, никогда не унывающий человек, он совершил массу добрых дел. Если начать искать человека, которого профессор Донцов обидел, то не найти такого днем с огнем. Почему Господь отмерил ему только семьдесят четыре года? Супруг не пил! Да, он курил, но это единственная его плохая привычка. По какой причине Господь забрал моего мужа?

Я зарыдала, стоя у аналоя, провела так больше часа, потом устала, села на пол и подумала: «Знаешь, Господи, некрасиво ты поступил! Несправедливо! И вообще нечестно! Что мне теперь делать? Как жить дальше? Да, материально я не пострадала, писала и буду писать книги. У меня успешные, хорошо зарабатывающие дети, у них решены жилищные вопросы. У Маши и Димы квартиры в Москве, у Аркаши дом в пяти минутах езды от меня, но не в деньгах-то дело. Ты отнял у Груни человека, с которым она счастливо прожила душа в душу. Двадцать девятого марта две тысячи двадцать третьего года мы хотели отметить сорокалетие нашей семьи. Совсем чуть-чуть муж не дожил до праздника! Ну почему так?»

Я сидела на полу, заливаясь слезами, и тут на телефон прилетело сообщение: «Уважаемая Агриппина Аркадьевна, вас беспокоит Игумен Иоанн из Сретенского монастыря. Когда можно с вами поговорить?» Я вытерла лицо подолом домашней юбки. Ну вот, теперь еще какой-то шутник появился. Конечно, знаю, что в Москве на улице Большая Лубянка находится Сретенский мужской монастырь. Но я там никогда не была, ни разу не посещала Обитель. И с какой стати мне, простой мирянке, станет вдруг отправлять сообщения сам Игумен? Откуда ему известен мой личный номер? Он есть лишь у крайне узкого круга людей. Для прессы и всех остальных иной контакт.

Телефон звякнул, прилетело новое сообщение. На этот раз шутник прислал фото. На снимке я вмиг узнала Митрополита Тихона, около него сидел иеромонах и еще мирянин, которого я тоже никогда не видела. Снимок определенно сделан в чьей-то келье. Однако розыгрыш продолжается. Но незнакомец и не подозревает, что есть у меня очень близкий друг Архиерей, с которым мы давным-давно на «ты», потому что знаем друг друга со студенческих лет.

Я живо перебросила ему снимок и спросила: «Ответь скорей, кто эти священники?» И через секунду узнала, что снимок запечатлел Митрополита Тихона и Игумена Иоанна, наместника Сретенского монастыря.

Я заморгала и продолжила переписку: