Записки судового врача

А одним утром, очень-очень ранним, когда буквально только начинало светать, судовой врач плавно вырулил из своей каюты, зевая на ходу (явно не для того, чтоб просто подышать свежим воздухом или помедитировать на восходящее солнце), и услышал с обычно довольно тихой в такое время верхней палубы мерный звон двух клинков, перемежающийся отборной руганью неповторимым голосом Шивиллы и, периодически, хрипловатым смешком первого помощника. Не нужно было иметь ума палату, чтобы догадаться, что капитанша, жаждущая поскорее вернуться в прежнюю форму после полученного ранения, втайне ото всех упражняется на саблях с единственным человеком, которому доверяет все (или почти все) свои секреты. Упрямая женщина… А могла бы, хоть для приличия, посоветоваться по этому вопросу с судовым врачом. Даже просто спросить совета, пусть даже потом пренебречь им… Могла, но не посчитала нужным, лишний раз продемонстрировав ему четкую границу, которой заканчивается ее доверие.

В утро того же дня, когда судно уже окончательно проснулось и оживилось, доктор с необычайной, даже для него, вежливостью отсалютовал капитану треуголкой и попросил разрешения подняться к ней на мостик.

— Доброе утро, мадам капитан. Как вы себя чувствуете?

— Тоже мне, доброе… Да хватит тебе уже хлопотать вокруг меня, как наседка. В порядке я, в-по-ряд-ке.

— Извините, если кажусь вам назойливым… Но лишняя предосторожность никогда не помешает. А то знаю я таких людей, которые сначала говорят: «Я в порядке», а буквально через полдня падают замертво. Ваша рука точно достаточно зажила и уже не беспокоит? Потому что если вдруг резко начать подвергать ее чрезмерным нагрузкам…

— Ларри, отстань, — отмахнулась Шивилла. — Просто оставь меня в покое и не позорь перед людьми.

— Как же я вас позорю, мадам?

— Ты в последнее время слишком зачастил навещать меня в каюте со своими мазилками и перевязками… А парни могут подумать, что мы от нечего делать завязали интрижку.

— Интрижку? — судовой врач удивленно поднял брови, но через секунду его лицо приняло уже самое серьезное выражение. — Мадам, если вам кажется, что я вас компрометирую, мы можем немедленно сказать всем, что вас всего-навсего ранили и я, выполняя свой первостепенный долг…

— «Всего-навсего»?! Нет! Пускай лучше думают, что ты меня там в каюте жаришь, как по расписанию, раз в три дня, — Ларри отвернулся, всем своим сдержанно-воспитанным видом показывая: «тра-ла-ла, бла-бла-бла, а я вас совсем не слушаю!», — чем будто я только недавно перестала ползать, как чайка с подбитым крылом.

— Если сказать им, они бы все поняли, я думаю, — заметил Лауритц, когда убедился, что со стороны рыжей пока больше не прозвучит никаких пошлостей.

— А мне не нужно, чтобы меня понимали. Когда начинаешь полностью понимать человека, то постепенно перестаешь восхищаться и уважать, — капитан, кажется, дала понять, что на этом разговор окончен, и демонстративно принялась рассматривать в подзорную трубу акваторию и проходящие в пределах видимости торговые суда. — Бушприт им в корму… Да они все пялятся!

— На нас?..

— На кого, «на нас»? На меня! На мою «Сколопендру»! Эти собаки, — имела она в виду, разумеется, пиратов, — оставили моей красавице вмятину в борту! Теперь все это видят и смеются надо мной… какой же капитан должен позволить такому прекрасному кораблю оставаться таким покоцанным?..

— Да разве это проблема… Вы сможете решить ее, как только зайдете в порт. Тут же только немножко заделать, подконопатить и покрасить — как новенькая будет, никто и не заметит, — попытался «утешить» ее доктор. Утешитель из него, к слову, кажется, тоже был неважнецкий — он даже с десятилетним ребенком справиться не мог…

— Заделать и подконопатить??? Да это вы у себя в лазарете будете заделывать и конопатить! А мне «Сколопендра» как родная, ее нужно холить и лелеять.

— Могу и подконопатить… — пожал плечами рыжий. — И вас тоже, мадам Гайде, если потребуется и столько, сколько потребуется. Потому что фехтование больной рукой может не пойти вам на пользу.

— Как ты узнал? — о, ей и невдомек, что Ларри-невидимка умудряется совершенно случайно оказываться в нужном месте в нужное время…

— Об этом свидетельствует… положение руки, в котором вы держите ее на рулевом колесе. Видно, что мышцы находятся в гипертонусе на фоне несистематической нагрузки. А, применив логическое мышление и элементарную индукцию, нетрудно было догадаться, что вы, скорее, станете именно фехтовать, чем делать что-либо иное… — доктор постарался донельзя повысить концентрацию «вумных» слов на одно предложение в надежде на то, что девушка его не поймет. Сработало.

— Надо же, от тебя ничего не утаишь… — на какое-то мгновение в изумрудных глазах даже промелькнуло искреннее изумление. — Ладно, ты прав, я фехтовала. Но это не доставило мне никаких неудобств. Чтоб ты знал, я ничуть не потеряла форму и по-прежнему сделаю в бою кого угодно… Хочешь проверить?

— Что-то не очень хотелось бы… — осторожно попытался съехать со скользкой темы Траинен. Он, в отличие от самой мадам-капитанши, не велся на «слабо».

— Ты умеешь фехтовать?