Записки судового врача

— Доктор… Что теперь со мной будет?.. Вы пришьете мне палец? Вот он… — только сейчас Ларри заметил, что на прикроватном столике, рядом с подсвечником, на подносе с пустыми бокалами и графином вина, в довершение картины лежит отсеченный дамский пальчик. Видимо, на лице у лекаря сразу же отобразилось все, что он подумал по этому поводу, и Марике сразу это заметила. — Не пришьете? Не сможете?..

— Нет, боюсь, не смогу. Это в принципе невозможно. Я не знаю практически ни одного человека, который взялся бы за эту задачу, и еще меньше людей, у которых бы это получилось. Его остается просто… выбросить.

— Ах… — девушка поморщилась от боли. — Ну и ладно… Мне не так уж и важна эта рука, я и без нее могу быть красивой и хорошо работать…

— Да-да… Ты не беспокойся, ты и так красивая. А на руку внимания никто и не обратит… наверное.

Когда кровь удалось остановить, а увечная рука была туго перебинтована от самого запястья, Ларри смог спокойно передохнуть. Перегнувшись через лежащую Марике, он взял со столика бокал, протер его платком и налил себе вина. Оно оказалось красным и весьма неплохим — все-таки, далеко не последний у них бардак… Подумав немного, он налил еще и проститутке — все же за счет заведения, и устало откинулся на подушки, надвигая треуголку на глаза… Ну а что — понимает ведь человек, что не на приеме во дворце находится, что здесь и такое поведение вполне сойдет за приличное.

— Чтобы скорее восстанавливать силы и поправляться, — заявил он, отхлебнув из бокала, — тебе нужно правильно питание. Хорошее вино, молоко, мясо нужно кушать…

— Тогда вырастет новый палец?.. — оживилась прямо таки по-детски наивная девица.

Ну и вопросик… Над таким впору сентиментально расплакаться, но Лауритц постарался ответить спокойно.

— Нет. Он уже никогда не вырастет.

Еще некоторое время они пролежали в полной тишине, нарушаемой лишь негромким поскрипыванием кровати за стеной. И представляли они собой, стоит заметить, весьма странное зрелище — обнаженная юная красавица, завернутая в некогда белоснежную, а теперь запачканную кровью простыню, аки какая языческая богиня, требующая жертвоприношений, а рука — на перевязи, и молодой мужчина, одетый по нездешней моде, в докторской шляпе и туфлях, и каждый с бокалом вина в руке…

— Доктор… — снова заговорила Марике. — Спасибо вам, доктор.

— Не за что, — коротко ответил Ларри. И чуть не добавил по привычке: «обращайся, если что», но вовремя осекся. Не нужно ему больше такого «счастья»…

— Доктор?.. Я могу вас отблагодарить, доктор… У меня сейчас нет денег… Но я могу сделать все, что вы захотите.

Лауритц вопросительно посмотрел на обратившуюся к нему девицу. А ведь она была хороша собой, даже очень… Неудивительно, что такая, судя по словам хозяйки, пользовалась… спросом. Миниатюрное, стройное, красивое, даже несмотря на следы побоев, тело, блестящие волосы цвета красного дерева и темно-карие, почти черные глаза, контрастирующие на фоне белой кожи нежного личика… Да что же это, в самом деле, она ведь просто бледна от кровопотери… Но сказать, что доктору не нравилась в некоторой степени эта беззащитность, значило бы покривить душой. Ведь внутри Лауритца всегда жил Рыцарь, избавиться от которого было невозможно никакими противорыцарскими препаратами, а он периодически настойчиво требовал спасать обиженных и беззащитных… особенно прекрасных дам… Ах, каков рыцарь, такие ему, видимо, и дамы попадались.

— Кхм… А сможешь ли?.. — наконец удалось ему выдавить из себя вопрос, не самый удачный, честно говоря…

— А для этого мне совсем не понадобится рука, — спокойно ответила Марике и даже улыбнулась. Опершись на левый локоть, она склонилась к уху Траинена и что-то ему нашептала, отчего судовой врач плавно переменился в лице.

— Серьезно, что ли?.. — девушка кивнула, а лекарь все еще сомневался, но не так уж и долго… — Л-ладно… давай.

Блудница улыбнулась. От уха рыжего она переместилась прямо к его лицу, склонившись над ним, еще одно мгновение, еще один взгляд, который никто не осмелился бросить друг другу в глаза, и она прильнула к нему в поцелуе. Девчонка знала свое дело, однозначно… Но вот губы шлюхи были на вкус… никакими. Безвкусными, доктор бы даже сказал, почти стерильными. Словно девушка тщательно вымыла рот с мылом, а затем еще неоднократно прополоскала его водой, обеззараживающим раствором… а потом снова водой. Положив ладони ей на плечи, Лауритц мягко отстранил ее от себя и опустил чуть ниже, чтобы та оставила эти прелюдии и сразу перешла к делу. Марике поняла все без лишних объяснений…

А примерно в то же самое время, в комнате напротив и через две двери направо по коридору разворачивалась совсем другая сцена. Там мастер парусов «Золотой сколопендры», успевший даже повысить градус своего веселья, уже уединился с одной из местных нимф, и теперь они оба хохотали, пока парень разматывал на девушке платье затейливого покроя и тискал ее за аппетитные округлости.