Записки сумасшедшей

Я задумалась. А ведь правда, я боялась встретиться с юристами потому, что то состояние, которое он мне оставил, как только перейдет ко мне законным образом, будет означать, что даже мысли о нем – лишь воспоминания. Больше ничего не останется. Осознание того, что Леша умер, у меня есть, но подтверждения этому нет. А значит, гипотетически он может быть жив.

– Вот, – Артем удовлетворенно посмотрел на меня, – хочешь, я вместе с тобой схожу на встречу с адвокатами? Может, тебе будет не так тяжело, если рядом будет близкий человек?

Близкий человек? Эти слова будто обухом по голове ударили. Я об этом еще не задумывалась. Но чувство благодарности возникло само собой. Я еще крепче сжала его руку. Сказать я ничего не могла. Да это и не нужно было. Артем и так все понял. Я узнала это по его улыбке.

Мы шли по темной улице молча. И ничего не могло нарушить ту гармонию, которая возникла у меня в душе.

Так только показалось. Как только мы подошли к моему дому (я все еще жила у родителей), я увидела карету скорой помощи. Не знаю почему, но когда я вижу ее возле своего подъезда, мое сердце болезненно сжимается, я сразу принимаю удар на себя, опасаясь, что помощь приехала к моим близким. Я ускорила шаг, и не отвечала ни на какие возгласы Артема и просьбы подождать. Взбежав на третий этаж, я увидела, что дверь в квартиру открыта. У меня сердце ушло в пятки.

Я забежала в квартиру и увидела в коридоре заплаканную мать. Она сидела на коленях на полу и сжимала в руках мобильник. Услышав шаги, мама подняла глаза и увидела нас с Артемом.

– У папы стало плохо с сердцем, скорая приехала слишком поздно.

Мысль одиннадцатая.

Когда находишься постоянно среди людей: друзья ли, знакомые или просто прохожие… Тебе некогда думать о том, что у тебя на душе. Нет, конечно, мы об этом думаем, все любят пожалеть себя. Но добраться до самых глубоких уголков души и понять, что же нас действительно гложет, добраться до корня наших проблем, можно только в одиночестве. В тишине и одиночестве. Для того чтобы начать ворошить этот сундук, чтобы снова разбередить старые раны, действительно нужно быть сильным человеком.

Наверное, с каждым случалось, чтобы, расставшись с людьми, мы чувствовали такое гадкое, такое безнадежное… отчаяние. Кажется, что бороться уже бессмысленно, что легче убежать…

Бежать можно всю жизнь, но не найти убежища. Можно страдать и жалеть себя, но так и не найти успокоения.

Ответ довольно прост: избавиться от чувства, гложущего изнутри и разрывающего на части, можно только простив себя за все.

Бред, скажете вы. И, возможно, будете правы. Но, поймите, прошлое уже не имеет никакого значения, зачем травить себя никому не нужными воспоминаниями?

В нашем сердце остаются только самые яркие чувства. И не важно, положительные они или отрицательные. То, что уже в прошлом, бессмысленно хранить. Не нужно ненавидеть – помни Закон Вселенной; не нужно бессмысленно ждать – помни, кто должен быть рядом, всегда будет неподалеку; не нужно проливать слез из-за какой-то нелепой обиды – помни, все это опыт.