Записки тюремного инспектора

Оказалось, что с наступлением сумерек два жандарма с гицелями²⁹, проезжая по мостику за парком, где в это время сидел полковник Духанин с сестрой милосердия Новиковой, и с ними был Каро, заметив собаку, остановились и на глазах Духонина и сестры выстрелили в Каро, убив его наповал. П. А. Новикова, которая больше всех любила собаку, побежала домой и подняла на ноги весь госпиталь. Ник. Вас., которого она встретила у ворот замка, быстро направился к месту происшествия, где уже были некоторые служащие.

Ник. Вас. потребовал объяснение от жандармов. Жандармы отвечали грубо и начали возвышать голос. Ник. Вас. сказал им в резкой форме, что они не смеют кричать и грубиянить. «А коли так», - сказал жандарм и, взяв наперевес винтовку, начал наступать на Ник. Вас. Стоявший возле брата Кирич (техник при госпитале) быстрым движением схватился за дуло винтовки и отвел удар, говоря: «Что вы делаете?» Тогда жандарм резко сказал: «Вы арестованы», и вынул из кармана ручные кандалы.

Полковник Духонин в свою очередь обратился к жандарму и сказал: «Одумайтесь, что вы делаете, это шеф нашего госпиталя». Жандарм положил обратно в карман кандалы и, взяв винтовку на плечо, резко скомандовал «гайд», кивнув головой на шоссе. Полковник Ив. Матв. Комаревский тоже увещевал жандармов, но разговоры были излишни. Под конвоем двух жандармов мой брат, а за ним полковник Духонин, Кирич и полковник Комаревский (эконом) пошли в Златар.

Весть об аресте начальника госпиталя в один миг облетела весь госпиталь, причем сразу не разобрали, в чем дело, ибо П. А. Новикова в истерике кричала: «Убили, профессора арестовали, убили». «Кого убили? Какие жандармы?» - спрашивали в суете друг друга. «Профессора», - отвечали некоторые, не разобравшись в этой истории. И в госпитале поднялась суета.

Толпа больных, санитаров и с ними сестры милосердия бросились к выходу. Сестра Янковская первая схватила во дворе толстую палку и бросилась к воротам с криком «бей их». За ней начали растаскивать и вооружаться поленьями дров, дрюками и чем попало и другие, и все бежали к воротам.

Первый нашелся Р. И. Бальба, остановивший бегущих. Преграждая им путь, он разъяснял, что не профессора убили, а собаку. Бальба не растерялся. Он бросился к воротам и быстро запер их на замок, так что только часть больных с сестрой Янковской успели проскочить в парк. Конечно, с нею был кадет Жорж, вооруженный дубиной. Янковская, повар Н. К. Савицкий, кадет Жорж, санитар-студент и еще несколько человек добежали до шоссе и, сдержанные шедшим сзади полковником Комаревским, присоединились к арестованным.

Тем временен Бальба успел доложить обо всем уполномоченному Красного Креста П. М. Боярскому, который был в это время в госпитале со своим сыном Петей и так же, как и я, сидел у себя в комнате и ничего не знал о случившемся. Боярский приказал сейчас же запрячь лошадь и решил ехать к пристойнику.

Часа через три все арестованные вернулись обратно. Пристойник извинялся перед Ник. Вас. и Боярским и кричал на жандармов, но и жандармы тоже кричали на пристойника, а впоследствии, когда по жалобе Боярского из министерства прибыл для расследования чиновник и жандарм был уволен, пристойник откровенно сказал брату: «Мы их теперь больше боимся, чем они нас».

История эта не случайная. Тотчас после Пасхи в Лоборе появились гицели с жандармами, которые убивали по здешним порядкам собак, не имевших билетов. И при госпитале были кроме Каро две приблудившиеся собаки, которые подлежали уничтожению. Гицели расстреливали этих собак не только на глазах гуляющих и лежащих в креслах больных, но стреляли и тогда, когда собаки прятались под ноги больных. Жандармам за это досталось от их начальства, и вот они решили мстить.

Сущность этой истории не в том, что произошел скандал, а в том, какое отношение этих хорват сказалось в этом деле и сколько злобы и ненависти проявилось в этих людях к русским. Еще в первый раз, когда они убивали бродячих собак, они злобно относились к нам и умышленно стреляли в упор между гуляющими. Совершенно правильно тогда некоторые из больных говорили: «С каким бы удовольствием они расстреляли бы всех нас». Жандармы издевались дорогою, ведя арестованных, и ругали между собою русских. «Я еще никогда не видал русского аристократа, буржуя, арестованным», - говорил один жандарм другому.