Записки у изголовья

Тот из них, кому надлежало разгадать загадку, презрительно скривил рот:

«Э-э, где уж мне понять! — И начал твердить: — Не знаю! Не знаю! Откуда мне догадаться, что значит: „в небе натянут лук“».

Левой группе засчитали очко и выдали счетный знак победы.

Участники Правой группы затеяли шумный спор:

«Что за нелепость! Кто же с малых лет не знает что это полумесяц? Детская загадка! Нельзя за нее присуждать очки!»

Но мастер загадок возразил:

«Ваш игрок сказал: „Не знаю!“ Как же вы можете утверждать, будто он не проиграл?»

Так пошло и дальше. Мастер загадок каждый раз побеждал в споре, и Правая группа потерпела поражение.

Участники ее осыпали упрямца упреками:

«Зачем вы говорили, что не знаете?»

Но уж делу не поможешь!

Когда императрица кончила свое повествование, дамы воскликнули, смеясь:

— И они были правы! Нашел время дурачиться! А их противники из Левой группы! Что они почувствовали, когда их предводитель так, казалось бы, нелепо начал состязание!.. Нет, вы только представьте себе!

Но рассказ этот не о тех, кто, как я, пострадал от собственной забывчивости. Скорее он о тех, кто слишком хорошо помнит и позволяет себе быть небрежным.

144. В десятых числах первой луны…

В десятых числах первой луны выпал день, когда небо застилали густые облака, но в их разрывах ярко сияло солнце.

Позади хижины какого-то бедняка, там, где приютилось его неухоженное поле с кривыми бороздами, юное-юное персиковое деревцо раскинуло во все стороны множество веток. Ветки в тени свежо зеленели, а на солнечной стороне листья были темные, блестящие и словно чуть-чуть отливали багрянцем.

Какой-то юный паж с необычайно тонким станом и прекрасными волосами, в «охотничьей одежде», сквозящей прорехами, сидел на дереве. А двое мальчуганов стояли внизу, один с подоткнутым подолом, а второй, голоногий, в невысоких башмаках. Они просили:

— Срежь нам хлыстики гонять мяч.

Пришли еще три-четыре девочки-прислужницы. У них были длинные красивые волосы. Халатики — акомэ — местами распоролись по швам, складки на цветных хакама смяты, но зато нижние одежды очень нарядны.

— Срежь и брось нам хорошие ветки для «колотушек счастья», попросили они. — Наш господин послал нас за ними.

Сидевший на дереве мальчик стал бросать ветки вниз, а девочки бегом кинулись собирать их и, поглядывая вверх, кричали:

— Мне, кинь мне побольше!

Это была прелестная сцена. Но вдруг к дереву подбежал мужчина в черных заношенных штанах и потребовал:

— Давай мне тоже!

— Подожди! — отозвался мальчик, и тогда мужчина принялся трясти дерево. Мальчик, крича от страха, уцепился за ветки, как обезьянка…

Когда поспевают сливы, тоже можно видеть такие сцены.

145. Мужчина приятной внешности целый день играл в «сугороку»…

Мужчина приятной внешности целый день играл в «сугороку», но, видно, ему еще не прискучило.

В низком светильнике уже зажгли яркий огонь…

Шепча молитвы, чтобы выпало счастливое число очков, противник сжимает в руке игральные кости и никак не решается сунуть их в футлярчик для метания костей.

Первый игрок положил свой футляр и ждет… Воротник его «охотничьей одежды» мешает ему, он оправляет его одной рукой, потряхивая головой, чтобы сдвинуть на затылок свою обвисшую ненакрахмаленную шапку. И, с беспечным видом взглянув на доску, замечает:

— Читайте себе заклинания, сколько хотите, а вам меня не обыграть!

Вид у него весьма самонадеянный!

146. Знатный вельможа играет в шашки «го»…

Знатный вельможа играет в шашки «го». Распустив завязки кафтана, он небрежным движением берет шашку и делает ход.

А его противник невысокого звания сидит перед ним в почтительной позе на некотором расстоянии от шашечной доски. Вот он нагибается к доске, свободной рукой придерживая длинный конец рукава.

Любопытно глядеть на них!

147. То, что имеет пугающий вид

Чашечка желудя [254].

Следы пожарища.

Чертов лотос с колючками.

Водяной орех.

Мужчина с целым лесом густых волос на голове, когда он их моет и сушит.

148. То, от чего веет чистотой

Глиняная чарка.

Новая металлическая чашка.

Стебли водяного риса, вплетенные в циновку.

Игра света в воде, когда наливаешь ее в сосуд.

149. То, что кажется претенциозно-пошлым

Младший секретарь департамента церемониала, отставленный от службы с повышением в ранге.

Пряди черных волос, когда они курчавятся.

Новые ширмы, обтянутые холстом. О старых, грязных и упоминать не стоит, а на новых ширмах часто намалевано белилами и киноварью множество цветов вишни. До чего же безвкусно!

Дверцы шкафов, переделанные в скользящие двери.

Толстый бонза.

Соломенная циновка Идзумо [255], если она в самом деле сделана в Идзумо.

150. То, от чего сжимается сердце

Сердце сжимается:

Когда глядишь на состязания всадников [256].

Когда плетешь из бумаги шнурок [257]для прически.