Записки убийцы

Беру бутылку воды и обнаруживаю его на противоположной стороне барной стойки, которая, как и у меня, отделяет кухню от гостиной.

– Вижу, что по части самомнения ты все тот же, – говорю я, подходя к стойке прямо перед ним.

– Самомнения? – Лукас фыркает. – Я просто защищаюсь. Ты, по сути, только что сказала мне, что я недостоин женщины, а поскольку в тот единственный раз, когда я попытался к тебе подкатить, ты ткнула меня локтем в живот, я не перестаю верить, что ты это серьезно.

– Я почти уверена, что это Кейн ткнул тебя локтем в живот.

– Его там не было. Я не настолько глуп.

– У него повсюду глаза и уши. Он практически был там, и я просто сделала то, что сделал бы он.

– Ты хочешь сказать, что в противном случае у меня был бы шанс?

– Нет. Господи, мы же кузены!

– Твой отец – сводный брат моего отца, Лайла. Никакие мы не кузены.

– Кузены-кузены. И мне кое-что нужно, братец.

– Тебе всегда что-нибудь нужно, сестричка.

– Ты уже второй человек, который сегодня мне это говорит.

– Тогда, пожалуй, тебе следует понимать это так, что ты чертовски требовательна.

– А это плохо?

– Если только женщина в этот момент не голая, большинству мужчин не нравится требовательность.

– Я не помню, чтобы когда-либо в своей жизни пыталась произвести впечатление на мужчину, так что просто не понимаю, что ты имеешь в виду. Итак, мне кое-что нужно. Кто-то испортил мою уличную мебель. Мне нужно установить камеры наблюдения, пока я еще здесь, а охранная компания будет заниматься этим целую вечность.

– Я инвестиционный банкир, Лайла, а не эксперт по безопасности.

– У которого тайная склонность к хакерству.

Лукас хмурится.

– Лайла, – предупреждающе произносит он.

– Я ничего не стану тебе напоминать, если ты меня только не вынудишь. Ты у меня в долгу, и мне это очень нужно. И я уверена, что ты знаешь, как мне помочь.

– Заклеив тебе рот скотчем?

– Ха-ха. Очень смешно.

Лукас хмурится.

– Ладно, приеду и поставлю.

– Спасибо, но нет. Вообще-то я не хочу…

– Чтобы узнал Кейн.

Я больше думала о Младшем, но его предположение тоже недалеко от истины.

– Можешь просто написать мне на бумажке, как это делается? И мне нужно что-нибудь совсем маленькое и незаметное. Я хочу поймать того, кто это сделал, а не отпугнуть его.

– Что плохого в том, чтобы и отпугнуть? – Он поднимает руку. – Ладно, неважно. Пошли, покажу.

Лукас огибает стойку, присоединяется ко мне на кухне, указывает на дверь гаража и идет в том направлении. Я следую за ним туда, где он подводит меня к стене со встроенными шкафчиками и открывает один из них. Вскоре Лукас раскладывает на длинном столе всякую аппаратуру, чтобы показать мне.

– Для инвестиционного банкира ты неплохо разбираешься в камерах, – замечаю я. – Большие могут остаться здесь. Мне нужно что-нибудь незаметное.

– Большие можно установить непосредственно в доме, – говорит он. – Таким образом, если кто-то проникнет внутрь, ты точно его заснимешь. Более незаметные можно вынести наружу, и никто не узнает, что его снимают.

Лукас поднимает к моим глазам какую-то круглую приблуду размером с наручные часы.

– Я бы предложил прикрепить эту штуку к какому-нибудь искусственному растению. – Он бросает на меня понимающий взгляд. – Мы оба знаем, что ты убиваешь все, что требует внимания, а судя по некоторым твоим замечаниям, ты не пробудешь здесь достаточно долго, чтобы попытаться доказать мне мою неправоту.

Тут до меня доходит, что Лукас получше знает меня, чем я думаю, и именно поэтому говорю:

– Ты меня явно совсем не знаешь. У меня целых десять лет жила золотая рыбка.

– А золотые рыбки вообще живут десять лет?

– Да, – говорю я. – Как мне просмотреть отснятый материал с этой камеры?

Он протягивает мне маленькую серебристую коробочку.

– Это позволит тебе просматривать записи с любого компьютера. Позвони мне, когда будешь готова, и я покажу тебе, как это делается.

– Отлично. У тебя есть сумка, в которую я могу сложить все это добро?

Лукас достает из-под стола пару коричневых матерчатых сумок для продуктов и помогает мне наполнить их. Мы оба все еще стоим лицом к столу, когда он говорит:

– Я знаю, почему ты уехала.

Застываю на месте, и на сей раз мне в голову не приходит ничего язвительного.

– Что-что?

– Теперь находиться здесь не так тяжело, – говорит он. – Честное слово. Уж я-то знаю.

И только теперь я понимаю, о чем он говорит. Потому что я была не единственной, кто многое потерял в ночь той авиакатастрофы. По какой-то неизвестной всем нам причине с моей матерью был его отец. Лукас думает, что именно поэтому я и уехала. Все так думают, и мне нужно, чтобы они продолжали так думать. Хватаю сумки и закидываю их на плечи, прежде чем повернуться к нему лицом.

– Я не хочу, чтобы становилось легче.

– Сестричка…

– Мне пора идти. Сегодня вечером я ужинаю с отцом. Я позвоню тебе, когда установлю все это хозяйство.

Двигаюсь к выходу.

– Черт возьми, сестричка! Ты даже не сказала мне, почему ты в городе. И когда уезжаешь. Когда…

Тут меня осеняет одна мысль, и я резко останавливаюсь, поворачиваясь к нему лицом.

– Есть ли что-нибудь, что мне нужно знать о своей семье до сегодняшнего ужина?