Записки водолазного старшины. Взгляд зоолога-натуралиста

Один весьма уважаемый мной человек однажды заметил, что если чего-то очень ждёшь и это, наконец, приходит, то кажется неожиданным. Вот так, с нетерпением, мы ждали прибытия в Певек гидрографического судна «Георгий Максимов», осознавая с каждым уходящим днём всё отчетливее, что намеченная экспедиция в пролив Лонга может и вовсе не состояться в этом году по банальной причине – приходу зимы. Но чудо свершилось, и судно опередило зиму. В начале октября мы, сгибаясь от тяжести свалившейся на наши плечи удачи, изнывая под весом незамысловатого экспедиционного скарба, медленно поднялись на борт. Здесь всё было чудным: и маленькая каюта на двоих, и старые знакомые, и сердитый старпом, и даже хриплый голос, объявлявший запоздалым гостям о последней возможности покинуть судно перед выходом в море.

Медленно и почти незаметно судно отошло от стенки, а мы, увлечённые разговором о предстоящем путешествии, узнали об этом спустя несколько минут, увидев в иллюминатор скользящий мимо обшарпанный борт какого-то сухогруза.

Причиной нашей поездки послужило обнаруженное экспедицией ААНИИ под началом А. В. Чирейкина в марте-апреле 1991 года так называемое «аномальное пятно». В проливе Лонга, недалеко от мыса Шмидта температура у дна оказалась зимой положительной, +0,7 °С, и это в Арктике!!! Воображение рисовало фантастическую картину: оазис на выходе гидротермальных источников, новые виды животных или, напротив, – безжизненное дно. Что же в действительности, в основе всего? Какие обитатели и в каком количестве там обосновались? Вот что нас волновало.

Гидрохимик Игорь Золотухин и я – гидробиолог, оба из лаборатории мониторинга среды Певекского УГМС, попали на судно не случайно, нас пригласила в экспедицию Светлана Павловна Гусарова, давешняя наша знакомая. Она не первый год возглавляет «Ледовый патруль». С ней обычно работают гидрологи, их в этот раз представляют молодые ребята – студенты и юная дева – Яна, увеличивающая энтропию вселенной на отдельно взятом судне. Сеть наших станций меньше гидрологической: просто немыслимо отобрать такое количество проб вдвоём за столь короткое время, которое отпущено нам на экспедицию.

Хорошая погода осталась в Чаунской губе. Как только мы вышли за мыс Шелагский, подул свежий ветер. Как это здорово – покачиваясь, засыпать, лёжа в койке, слушая шелест волн и глядя на звёзды в иллюминатор. Но совсем другое дело – работать на палубе в такую погоду…

Утром следующего дня, после сытного завтрака, вдвоём выбрались на палубу подготовить всё для взятия проб. По правому борту остался печально известный мыс Кибера. Его каменистый берег, верно, помнит дату: 19 июля 1989 г. здесь потерпел авиакатастрофу борт ледовой разведки – АН-26. Среди десяти погибших были наши товарищи – гидрологи из Певекгидромета В. И. Марьинский и Ю. А. Шарыгин, а также гидрологи ААНИИ А. Е. Кожевников и капитан наставник В. И. Глушак. Пятиметровый крест из лиственницы – ещё один скорбный памятник покорителям Севера – отсюда не виден, слишком далеко мы проходим от мрачного берега.

Прежде чем рассказать о дальнейшей нашей деятельности, наверное, следует остановиться на том, как животные со дна моря попадают на предметный столик бинокуляра. Достав донный грунт с помощью специального приспособления под названием дночерпатель, вытряхиваешь его в подходящую для этой цели ёмкость, а после помещаешь на сита и промываешь из пожарного шланга забортной водой. Жарко при этом бывает крайне редко. В резиновых перчатках работать весьма неудобно, так как на сетке обычно остаётся много молоди моллюсков, червей и всякой другой живности, которую иначе как пинцетом не соберёшь. С ними нужно обращаться очень деликатно, в противном случае потом не только до вида, но и до семейства не определишь. А знать зверюшку по имени-отчеству в дальнейшем очень важно, поверьте на слово. Но вот все животные выбраны, теперь их фиксируют раствором формалина или спирта. Из личного опыта знаю, что наибольший интерес в нашей работе у судовой команды вызывает именно стадия фиксации материала. Как правило, полного взаимопонимания здесь достигнуть не удаётся, возможно, многие из моряков считают заливку животных спиртом безнравственным деянием.

У мыса Биллингса первая пробная станция. Прежде чем взяли нужное количество выборок грунта, намаялись прилично. На волне маленький и лёгкий дночерпатель бесчисленное число раз закрывался до того как достигал дна и приходил наверх пустой. Что поделаешь, другого у нас в то время не было. Глубина небольшая, всего 13 м, а на грунте в изрядном количестве жили мелкие морские черви преимущественно одного вида. Даже для начала экспедиции такую находку нельзя было считать интересной. Но это нас не обескуражило, ведь впереди «аномальное пятно».