Записки военного коменданта Берлина

Снова город Киррицы. Здесь жизнь шла своим предотъездным чередом. У всех на уме был отъезд в Ростов. Встретился с командующим Беловым. Разговоры по поводу моего отъезда в Галле мало что изменили в общем настроении как в ПОАрме, так и в Управлении армии.

Уже вечерело, у всех была потребность собраться вместе, заглянуть в близкое и далекое завтра, вдуматься в суть происходящего, высказать вслух все то, что у каждого накопилось. Я к тому времени успел переговорить со всеми, кто едет со мной, рассказал им, что я думаю о нашей работе в Галле. За минувшие сутки ни на одну минуту не оставляла меня мысль — что делать завтра, с чего начать, ступив на галльскую землю. Собрались все поаровцы. Внимательно слушали, поражала масштабность, грандиозность задач, которые предстоит решать всем тем, кто остается в Германии. А думали все о том третьем звонке, по которому машинист паровоза даст составу полный ход. Почитай, все присутствующие не были дома более пяти лет. Мысли о родном доме, конечно, были сильнее, чем о чем-то другом. На всякий случай простились, наговорили много напутствующих слов, как мы — так и нам. Утром надо бы было выехать в Галле, но так просто уехать не хватило сил. Всю нашу оставшуюся группу потянуло к поезду проводить товарищей. Все были в сборе. Тягостные минуты расставания. С Днепра я был неразрывен со своими «поармовскими» товарищами. В памяти проносились события полутора лет совместной службы, боевых будней: Калиновичи, Мозырь, Пинск, Кобрин, Брест, Рига, речушка Пилица под Варшавой, Купно, Штутгарт, Альтдамм, Нойрюпин, Кириц, Эльба. Вся эта бесконечная цепь боев проносится в голове, сжимается до одного мгновения нереальной реальности, остается череда тысяч могил, сопутствующих нам…

Третий звонок. Расцеловались по-русски, просили поцеловать родную землю, помахали фуражками. И… они взяли курс на восток, мы — на запад.

Кириц — Галле

Знакомство с этим благодатным уголком Германии мы начали с переправы через Эльбу. Между Берлином и Ганновером лежала прекрасная автострада. Массивные фермы моста через реку покоились на капитальных опорах. Рядом была наведена временная переправа, полотно дороги разрыто воронками от американских авиабомб. Бомбили в начале апреля 1945 года, когда наша армия готовилась к форсированию Одера. Удручающее впечатление произвел крупнейший промышленный центр провинции Магдебург, город, о котором знали наши школьники по знаменитому магдебургскому глобусу. Его уничтожили американские летчики с двух заходов в том же апреле, поутру. За войну мы видели много разрушенных и выжженных городов на нашей земле и в Польше. Зрелище всегда страшное. Поверженный Магдебург походил на Минск или Варшаву. Минск был разрушен немцами во время боев в нем. В Магдебурге никаких боев не было. Его фактически сравняли с землей по политическим соображениям, как многие другие города Восточной Германии, которые должны были по окончании войны оказаться по решению Ялтинской конференции в Советской оккупационной зоне.

В Магдебурге нас поджидали новые дорожные трудности. Комендант округа Магдебург генерал Макаров подробно указал нам «верную» дорогу в Галле. Потом-то мы убедились, как его «верное» направление разошлось с истинным путем. Не по его вине. Шли первые дни июля. Американцы покидали провинцию Саксония-Анхальт, поскольку она входила в нашу зону оккупации, вместо них пришла 47-я армия генерала Перхоровича.

Решили передохнуть в Магдебурге, попросили заодно окружного коменданта Макарова показать нам город, кто-то изъявил желание увидеть знаменитый глобус, но Макаров сказал, что он и сам бы хотел осмотреть местные достопримечательности, да города-то нет. Остались лишь следы чудовищной бомбежки союзнической авиации. Все же мы поехали. В развалинах с трудом можно было проехать на машинах. Поглазели на руины машиностроительного завода, на истерзанные металлические фермы завода Брабаг, залезли на единственно уцелевшую четырехугольную башню, с которой было видно изуродованный город, его центр, сошли вниз и про себя подумали: «Чем мы тут будем управлять?»

Дорога в Галле петляла по объездам, обрывалась взорванными мостами на речках, каналах, протоках. Мы заметили, что в иных «узких» местах дороги были взорваны совсем недавно. И все же мы приближались к Галле. Нам хотелось бы приехать засветло, чтобы застать бодрствующим начальство 47-й армии. И здесь, в Германии, мы не обошлись без всезнающих мальчишек, они иногда указывали нам, где лучше проехать. Конечно, за это они, к своей великой радости, получали награды.

В Галле въезжали мы с севера. Город встретил нас тогда своей пустотой. Все это надавило на нас тревогой, но мы с горечью сознавали, что уже давно привыкли к руинам и к опустевшим безжизненным домам — и своим русским и европейским.

Провинция Саксония-Анхальт