Записки военного коменданта Берлина

Если только подумать и представить себе объем задач «денацификации школы», то это не только чистка педагогических кадров, но и изъятие программ, перестройка всей системы преподавания, словом, постановка школы на службу воспитания марксистского мировоззрения. Надо было перестроить всю учебную литературу по всем предметам и годам обучения. Это стоило колоссального напряжения и немецких марксистов педагогов, и особенно всей советской педагогической школы. В результате немецкая новая школа начала работать в 1945 году.

Мало было выставить за дверь фашистского преподавателя, надо было найти замену, соответствующую принципиально новым требованиям, которые поставлены перед новой немецкой школой. Немецкие товарищи правильно поступили, что собрали всех коммунистов и социал-демократов, сидевших в концлагерях с образованием, организовали для них ускоренные педагогические курсы и поставили преподавателями в школах. Точно так же отобрали развитых инженеров, которые по ряду причин не могли найти работу, и также использовали преподавателями. Так справились с педагогическим составом. Кроме того, и в самих школах были все-таки прогрессивные педагоги. Из школ изгонялись не все педагогические кадры. Немецкие органы народного образования блестяще справились с поставленной перед ними задачей.

Все эти годы, после войны, я внимательно присматривался к развитию молодежи ГДР, к детишкам, взрослым ученикам, к студентам высших школ там, в ГДР, и к тем, которые учатся у нас, в СССР, бывал на молодежных технических выставках, беседовал с немецкими комсомольцами. Всюду отмечается глубокое стремление молодежи к знаниям, к культуре, к обогащению себя всем тем, чего достигло в наше время человечество. В ГДР растет надежная смена молодых строителей развитого социалистического общества. Вот что значит по-ленински, решительно порвать все нити, связывающие систему воспитания молодого поколения с прошлым смердящим идеологическим хламом.

Один очень примечательный пример. В тот самый период, когда в Советской зоне оккупации проходила идеологическая ломка основ воспитания молодого поколения, в английском секторе оккупации тоже начали работать школы. Чему же там учили? Под крылом английских оккупационных властей в школах Шпандау учителя преподавали все то, что преподавали в нацистский период, — национализм, национальное превосходство германской нации над всеми другими народами, травлю инакомыслящих и изгнание их из школ под тем предлогом, что такие ученики не соответствуют тем требованиям, которые предъявляются студентам в берлинских университетах, что они не могут быть верноподданными студентами.

Все те, кто не приемлет идеологической и педагогической сути преобразования в школах демократической Германии, они своевременно смывались. Германия в те тяжелые для народа годы уже достаточно поляризовалась. В Советской оккупационной зоне оставались все те, кому по душе перемены, проводимые в области социальных отношений, экономики и идеологии. Все другие не задерживались и уходили туда, где они со своими взглядами будут нужнее. Это были то ли западные зоны Германии, то ли западные секторы Берлина.

Денацификация в Советской зоне оккупации

Все немцы, котрые прямо или косвенно были связаны с машиной по оболваниванию немецкого народа, все они удирали на Запад или в Западный Берлин. Попав в пределы распространения власти западных оккупационных властей, они автоматически становились под защиту этих властей и оставались, по сути дела, безнаказанными. Так удрал обер-бургомистр Галле профессор Лизер, так улизнул президент округа Магдебург д-р Беер и крупный банковский деятель д-р Штааль. Да мало ли их было. Тогда была пора социальной и политической дифференциации, которая ускорялась близостью социально-политических полюсов в оккупированной Германии.

Даже тогда нетрудно было определить, кто «уплывал» под «всесильное крыло» западных оккупационных властей в Западную Германию. Это главным образом все те активисты фашистского рейха и все, бегущие с гибнущего корабля гитлеровского государства, «крысы». Они чутко воспринимали эту гибель и по пути бегства искали опору, надежную, прочную, способную вернуть им вдруг неожиданно потерянные политические и экономические привилегии. По интенсивности их бегства советская политика в германском вопросе косвенно определяла, насколько правильна наша практическая деятельность. Ничего удивительного. В Восточной Германии происходило естественное самоочищение социальной среды от опасных компонентов.