Записная книжка штабного офицера во время русско-японской войны

Чинанпо-гавань, 17 мая 1904 г. Двигаясь в северном направлении при тихой погоде, мы этим утром достигли устья р. Пингъянг (Pingyang). По правде говоря, мы пришли к этому заключению после тщательного изучения карт и после трудных вычислений. Странно путешествовать подобно Колумбу или Кортесу, взирая на каждый мыс с дикими предположениями, где мы находимся. Однако это было совсем так, ибо молчаливые японцы, как мы ни старались войти к ним в доверие, всегда отказывались сообщить нам о месте нашего назначения. Наши подозрения усилились, когда мы увидели миноноску, скользившую, подобно серому привидению, среди многочисленных островов. Она быстро приблизилась к нам и, удовлетворившись своим исследованием, так же быстро удалилась. Асагири (Asagiri), или Утренний Туман, было ее название, и она исчезла, подобно призраку, в утреннем тумане, откуда она так внезапно появилась. На обоих берегах реки возвышались один за другим зеленые безлесные горы, а далеко впереди мы с удивлением увидели густой грязный дым, как бы деловито висевший на голубом уборе раннего утра. Дым этот мог подниматься над Нагасаки или Вейхайвеем, — мы не могли с точностью определить его место. Оказалось же, что он висел над Чинанпо (Chinanpo), в гавани которого мы вскоре очутились. Дым этот шел от девятнадцати транспортов, в числе которых было несколько больших океанских пароходов. Все эти транспорты были битком набиты войсками. На борту транспортов находились 1-я артиллерийская бригада, 15-м полком которой командовал мой личный друг полковник Шиба (Shiba). Кроме того, там же находилась масса пехоты, входящей в состав Второй армии. Все эти войска направлялись в Маньчжурию, как нас об этом уведомили, но куда именно, ни один японец не посмел бы даже высказать предположение. Я слышал, что мы не будем высаживаться на берег; итак, пока наш пароход лег на некоторое время в дрейф, ко мне вновь возвратилось мое уравновешенное, спокойное настроение, позволяющее записать кое-что из впечатлений.