Читаем Записные книжки полностью

Бунгенер проповедовал нынешним летом в Голландии. Он говорит, что голландцы недовольны тем, что при совершеннолетии наследного принца слишком его эмансипировали. У него свой дворец, свой двор, свои доходы; он кутит, играет. Однажды в субботу вечером собрал он друзей на пирушку, и пропировали они до следующего утра, до 10 часа, а в Голландии уважается воскресный день.

* * *

Приезжие из Петербурга рассказывают, что появились там остроты по поводу памятника, воздвигаемого Николаю I. Это у нас в обычае. Известны стихи в царствование Павла на Исаакиевский собор… Граф Ф.А.Толстой (отец Закревской) уверял Карамзина, что эти стихи сочинены им, но Карамзин этому не верил, равно как не поверят все знавшие Толстого. Между тем рассказывали, что Павел приказал непременно сыскать виновного. Искали, но не могли найти; наконец, чтобы удовлетворить требованиям и гневу императора, представили какого-то несчастного, совершенно постороннего этому делу: ему вырезали язык и сослали на каторгу. Надобно надеяться, что этот рассказ – городская сплетня.

В элементарных китайских школах нужно затвердить азбуку из 700 букв, чтобы читать самую простую книгу. Для правительственной и дипломатической переписки употребляется до 7000 букв. Вообще в языке не менее 70 000 письменных знаков, и китайский словарь составляет 70 томов in folio.

* * *

Вот вопрос: какое право имеет Европа вмешиваться в дела Китая и навязывать ему торговые и политические договоры, когда Китай не хочет знать варварской Европы? Это просто разбой во имя цивилизации.

Книжка 25 (1858—1859)

22 января 1858

Писал Анне Тютчевой.


28 января

Утром был у императрицы Марии Александровны. Читал стихи.


10 апреля

Писал Титову с поправкою вчерашних стихов.


16 апреля

«Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь».


20 апреля

Выехал из Петербурга в Москву и в одном вагоне с Авророю Карамзиной и графиней Маннергейм. Узнал, что по понедельникам значительно менее выезжающих, особенно из женщин, и, вероятно, особенно из Москвы.


21 апреля

Приехали в Москву, остановился на Петровке в гостинице Мореля.


22 апреля, вторник

Вечер у Кошелева. Сетования о программе. Вообще, наше правительство слишком много пишет.


23 апреля

Вечером свадьба Николая Мещерского в домовой церкви графини Паниной.


24 апреля

Обедал с Авророй Карамзиной в «Русском трактире», бывшем Печкина, ныне Самарина. Стерляжья уха, по три рубля серебром за тарелку. После прогулка по Кремлю. Вечер у Свербеевых.


26 апреля

Обедал у Кошелева. Был в Успенском соборе, слушал конец всенощной.


27 апреля

Был на кладбище Девичьего монастыря. После у Погодина.


30 апреля

Ничего нового. Все бесконечные рассуждения об улучшении быта крестьян; но от разговоров и прений самый вопрос не улучшается и не уясняется. Каждая сторона остается при своих убеждениях и предубеждениях. Новых мыслей в ходу нет.


2 мая

Поехал в Остафьево с экономом 1-й гимназии.


3 мая

Поднимали новый колокол. Был у обедни. Вечером возвратился в Москву. Был у Закревского, у Титовых.


4 мая

Обедал у Свербеевых с Хомяковым. Был у профессора Ешевского.


мая

Выехал из Москвы. Ехали княгиня Наталия Степановна Голицына, Мария Аполлоновна Волкова.


23 мая

Был в Царском Селе у императрицы, утром. Обедал у их величеств. Вечером прогулка в Павловск в коляске с императрицей.


24 мая

Был в Михайловском театре. «Бедность не порок», комедия Островского. Играл Садовский. Успех этой комедии и восторг публики доказывают совершенное падение искусства и вкуса. Садовский хорошо, то есть верно играл, но что он представлял? Купца, который промотался и спился, но остался добрым человеком. Что тут за характер? Где творчество и художественность автора? Все сцены сшиты на живую нитку, и сшиты лоскутья. Единства, полноты, развития нет.


9 июля

Писал и послал Д.Д.Давыдову десять писем отца его к Пушкину. Отправил с Дмитрием Оболенским.


12 июня

Лесная дача. Мне минуло, стукнуло, это правильнее, 66 лет.


13 июня

Отправил стихотворение «Иванову» к императрице, к Ольге Николаевне, Марии Максимилиановне, Тютчевой, Алекс. Долгоруковой, графине Александре Толстой, Мухановым, графине Шуваловой, Горчакову. Кажется, это стихотворение возбудило довольно живое сочувствие.


14 июня

Русский театр наводит на меня всегда уныние. Драматическая часть, игра актеров – всё носит какой-то отпечаток пошлости и холопства, не исключая и публики.


16 июня

Титулярный советник Александр Ильич Тимофеев в Археографической комиссии при министерстве народного просвещения. У него оставляю для приведения в порядок три ящика с разными моими бумагами.


21 июня

Утром был у священника Бажанова. Спектакль, как и всегда при дворе, плохой по выбору и посредственный по исполнению.


23 июня

Обедал у императрицы Александры Федоровны.


27 июня

Утром был у императрицы Марии Александровны. Пожаловала свой портрет.


3 августа

Перейти на страницу:

Все книги серии Биографии и мемуары

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное