Записные книжки

Выехали мы из Нима и приехали в Лион. С нами сидела в купе английская чета, очень вежливая и простодушная. Перед тем как что-нибудь сказать, советовались они друг с другом и со своим французским лексиконом и наконец разражались фразой, которую понять было невозможно, а надобно было угадать. Что Гоголь сказал о наслаждении русского простолюдина, не в чтении книги, а в самом процессе чтения, можно применить к англичанам, когда они говорят по-французски. Интерес их не в разговоре, не в мысли, которую они выразить хотят, а в издании французских звуков, в сочетании на Божию волю articles, родов, прилагательных с существительными.

Вечером был в театре. Давали мелодраму «Наполеон I». Актер Дорсе имеет что-то наполеоновское в лице и во всем сложении. Он умирает на сцене, погребают его на сцене. Пьеса, разумеется, плоха, может быть, и неприлична; впрочем, представляется всё это в картинах, почему же не представить и в лицах и изустно? Прадеды были же религиознее правнуков, а между тем в мистериях своих разыгрывали на сцене священные события из Ветхого и Нового Завета.

Лион, 7 июня

Был я в Круа-Русс, на этом поприще шелковых изделий и возмущений. Впрочем, один работник говорил мне, что зачинщиками возмущений бывали не лионцы, а выходцы из Италии. Тут нет больших фабрик, как в других городах, а всё отдельные рабочие по два-три станка; в самой большой, кажется, девять. Работа всё ручная: купцы дают им шелк и рисунки и платят за работу. Платы различные – от 50 сантимов до 3 франков в день, смотря по количеству сработанного урока, иные зарабатывают по 8 франков, когда ткут картины, портреты. По улицам из всех домов в 6 и 8 этажей слышится мерный стук челноков. Напомнило мне Бейрут, где везде слышишь сучение (так ли?) шелка в шелковичных садах.

Мало женщин видишь за работой. При мне женщина сидела за станком и ткала белое платье с букетами цветов для английской королевы. Для иных сложных рисунков на обои и картины идет до 30 тысяч и более картонов, на которых проткнуты узоры.

Рабочие живут в этих домах по тесным и грязным конурам. Вот вам и le travail libre (свободный труд) – от 6 часов утра до 8 вечера в летнее время. Женщина говорила мне, что при этой работе нужно ей непременно выпить литр вина, а то и еда в горло не пойдет. В нашей гостинице нашел я молодого Сапожникова, фабриканта шелковых изделий в Москве. Работа здесь еще не убавилась, но боятся, что с продолжением войны убавится, потому что сбыт в торговле уже падает.

Roghe-Gardon, гулянье. Ж.-Ж.Руссо любил это место, тут сад. Белькур – большая и прекрасная площадь с большими фонтанами. Le lion de Lion, маршал Кастеллан, седой старец, испещренный звездами, тут гуляет. Толпа, которая его видит ежедневно, бегает за ним. Всё то же, что у нас. Любезничает с дамами, которые, кажется, очень довольны, когда он на несколько минут присядет к ним, а он очень доволен эффектом, который производит на публику. Кончится музыка, и он с трудом садится на белого коня и, в сопровождении двух ординарцев, возвращается домой. Впрочем, он, говорят, очень строг и нелюбим солдатами, которых утомляет частыми учениями. В Авиньоне я видел, как обучали рекрутов. Офицер поминутно вскрикивал: «О звери!» Опять то же, что у нас; или правду молвить, можем здесь сказать: дома лучше.

Вечером был в Palais de l’Alcazar, род зимнего сада. Давали представление итальянского цирка. Великолепное газовое освещение. Труппа волтижеров очень хороша; красивые, ловкие и смелые волтижерки. Кончилось розыгрышем приза.

Австрийцам досталось, таскали их за волосы, солдаты были настоящими, в числе них были и переодетые австрийцами. После представления один из мнимых австрийцев жаловался товарищу французу, что он его не щадил и бил заправски.

8 июня

Был в «Hotel Dien». 1800 с чем-то кроватей для больных, которых принимают бесплатно и без разбора сословия, состояния, народности и исповедания. Имеет дохода четыре миллиона франков. В больнице бывает круглым счетом 18 тысяч больных; смертность – десятый процент, разумеется, из простолюдинов. Входят в больницу или безнадежные, или уже изнуренные болезнью. Красный Крест снабжает больницу примерно третьей частью больных и большей частью чахоточных. Вот опять le travail libre.

Больной обходится заведению в полтора франка. Желающие могут платить за свою кровать. Есть особые комнаты, где платят по 12 франков в день за всё содержание и лечение. Залы обширные, и кровати железные просторно расположены. Два придела, в которых обедня совершается ежедневно. За больными ходят сестры милосердия.

Есть и в других местах города богоугодные заведения. Недавно умер в Лионе знаменитый хирург Бонне, тот самый, кажется, который взял с Казаковой 12 тысяч франков за операцию, сделанную дочери ее. В народе идет молва, что его отравила братия в Турине, куда приглашен он был королем для операции в семействе его.