Записные книжки

* * *

Я не верю тем, кто говорит, что от отчаяния они бросаются в сладострастие. Настоящее отчаяние всегда вызывает лишь боль или апатию.

* * *

Ну вот, и вы такая же шлюха, как все остальные!

* * *

Кто ничего не дает, ничего и не имеет. Самое большое несчастье не в том, что тебя не любят, а в том, что не любишь сам.

* * *

Я разрываюсь между бытием, тотально отвергающим смерть, и бытием, тотально ее принимающим.

* * *

Слишком много белых телец, недостаточно красных, а еще они пожирают друг друга: Франция в состоянии лейкемии. Она больше не в состоянии вести войну или произвести революцию. Реформы – да. Но зачем обманывать, обещая ей что-либо? Прежде всего ей надо обновить кровь.

* * *

Стиль. Недоверие к готовым формулам. Они подчас словно гром: грохочут, но света не дают.

* * *

Бохари – Джельфа – Маленькая пустыня. Нищета – крайняя, без единой капли воды, – и она царственна. Черные палатки кочевников. Сухая и жесткая земля, и я на них похож: и у меня ничего нет, и я не могу ничем обладать.

Лагуат [65]. Перед скалистым холмом, покрытым сложенными слоями кремня (это огромное пространство), из глубины горизонта черной волной набегает ночь, а в это время запад краснеет, розовеет, зеленеет.

Неутомимые ночные собаки.

Посреди оазиса стены грязи, над которыми сияют золотые плоды. Тишина и одиночество. Потом выходишь на площадь. Тучи веселых детишек вертятся, словно маленькие дервиши, и смеются во весь рот, сверкая зубами.

Может быть, пора поговорить о пустыне, где я нашел себе прибежище – из глубины горизонта… И я надеюсь увидеть, как возникают сказочные животные, а может быть, просто найду там не менее сказочную тишину и очарование…

* * *

Г-жа В.Р. о Мальро, который собирался в Японию: «Туда едут только для того, чтобы вернуться». Но все мы немного такие.

* * *

Наивность интеллектуала 1950 года: он думает, что надо стать тверже, чтобы возвыситься.

* * *

Летнее солнцестояние. Новелла, в которой действие будет происходить в самый долгий день в году.

* * *

Цветы над высокими стенами вилл в богатом алжирском квартале. Другой мир, из которого я всегда чувствовал себя изгнанным.

* * *

Смерть консьержа. Его жена больна, она уже не вставала с большой кровати. В единственной комнате на маленькой раскладушке рядом с ней лежал мертвец, а еще недавно с ним можно было встретиться пару раз в день, заходя за почтой.

«До свидания, – говорила она, – мой дорогой, мой дружочек. Какой он большой! Это потому, что он действительно был большой…» Гроб выносили наскоро и в вертикальном положении. В траурной процессии шли только соседи. «Надо же, только три дня назад я пил с ним лимонад с мятой». – «Только я собрался заменить его двигатель на газовый».

На кладбище нас было четверо. Могильщик дал каждому по гвоздике, которые мы бросим сейчас на гроб того, кому теперь уже все безразлично.

* * *

Едва переступив порог Бухенвальда, маленький француз просит разрешения поговорить с глазу на глаз со встречавшим его служащим, который тоже был заключенным: «Потому что, видите ли, мой случай исключительный, я невиновен».

* * *

Новость о дне ужасной жары в Париже.

* * *

Роман. Депортированный. Его жена и дети тоже были высланы. Они погибли. После возвращения этот мужчина, очень умный и мягкий, посвящает себя поиску убийц… Он вталкивает его в комнату. Говорит ему: «Я понял это там – нельзя убивать в том же месте, где унижают. Так будет чище. Вот телефон. Звоните. У вас есть время».

* * *

Пьеса о Возвращении и Истине.

Сцена I – Женщина и подруга ждут его.

Сцена II – Он возвращается и признается жене в присутствии подруги, что та была его любовницей.

* * *

Новая Бразилия. Урубу захрипел, раскрыл клюв, стал тщательно готовиться к полету, дважды похлопал по телу пыльными крыльями, поднялся на два сантиметра над краем крыши, упал и почти сразу заснул.

* * *

Одна за другой падали в море звезды, из неба выплескивались последние капли света.

* * *

В конце концов он принес камень в самый нищий дом. Местные жители, ни слова не говоря, потеснились, чтобы дать ему дорогу. В тишине был слышен только шум реки. – Здесь мы последние, последние среди последних.

* * *

– Европа… Собаки.

– И я тоже собака. Я разнюхивал и блудил.

– Не вижу разницы.

– Очень маленькая. Мне стыдно.

– О! Да вы богаты!

– Нет, не очень. Но даже будучи очень бедным, я всегда жил как богач.

– Этого вы и стыдитесь?

– Именно. И того, что лгал о разнюхивании и блуде.

– Хорошо. Ничего не поделаешь.

– Нет.

Там же.

– Мы не можем помешать себе. Мы не можем помешать себе. А потом приходит момент, когда мы не можем больше ничего.

* * *

Новелла «Высокие Плато». Мужчина приходит и сам объясняет, в чем состояло его преступление.

«Вот. Это дорога к Джельфе. Увидишь машину. Остановишь. В Джельфе есть жандармерия и поезд. А эта трасса, наоборот, проходит через Высокие Плато. В одном дне пути отсюда ты увидишь первые пастбища и кочевников. Они примут тебя. Они бедны и несчастны, но гостю они готовы отдать все.

Молчавший со вчерашнего дня мужчина только сказал:

– Это короли?

– Да, – ответил Пьер. – Они и есть короли.

* * *